НауКавказ: химик-органик из Владикавказа

О Кавказе есть много представлений и стереотипов, но вряд ли кто-то скажет «Северный Кавказ - это наука». И будет совершенно неправ. Наука здесь есть, и наука серьезная.

Indicator.ru, телеграм-канал «Зоопарк из слоновой кости», Совет молодых ученых Северо-Кавказского федерального округа при поддержке депутата Народного собрания Республики Дагестан, директора Института экологии и устойчивого развития Дагестанского государственного университета Алимурада Гаджиева представляют проект «НауКавказ». Мы расскажем вам о молодых ученых из республик Северного Кавказа, об их пути в науку, их достижениях, мечтах – и о том, как традиции помогают им в их профессиональной жизни.Чтобы создать шестой выпуск, мы поговорили с Петракисом Чаликиди, к.х.н., старшим научным сотрудником Северо-Осетинского государственного университета (Владикавказ).

Традиционный вопрос, с которого мы начинаем всегда – откуда Вы родом и как Вы пришли в науку?

Я родился во Владикавказе, всю сознательную жизнь я живу здесь. Родители мои тоже из нашего региона в широком смысле – отец из Владикавказа, а мама из Ессентуков.

Большое влияние на мой выбор оказал отец – он сам закончил физико-математический факультет Северо-Осетинского государственного университета и какое-то время занимался наукой, у него даже успели выйти публикации, он бывал на конференциях. Но потом, когда распался СССР, их лабораторию расформировали, финансирование прекратилось, а семью нужно было кормить.

В общем, он ушел из науки, но он всегда мечтал, чтобы кто-то продолжил его дело. Он был физиком, но так вышло, что мне больше почему-то понравилась химия. Может быть, здесь оказала влияние моя учительница химии в школе – она фактически была моим первым наставником.

В итоге я поступил на химико-технологический факультет СОГУ и понял, что я оказался там, где я должен быть. Начались курсовые работы, я попал в лабораторию, начал работать, приходил после пар – бывало, что задерживался до восьми, до десяти вечера…

То есть Вы начали еще в студенчестве?

Да, это был второй курс, но на тот момент лаборатория оказалась слишком загруженной, так что фактически я пришел только на третьем курсе.

Слишком загруженной?..

Да, в лаборатории не было свободного места – физически на тот момент не было места в лаборатории, в которой я хотел работать, и мне пришлось подождать! Конечно, я не терял времени даром – читал литературу, готовился, старался узнать что-то новое, что пригодится в работе …

То есть не было именно физически места для работы?

Да.

Но это, конечно, говорит о том, что желающих работать в лаборатории было много!

Именно так и было! Эта лаборатория существует и сейчас – ее возглавляет Владимир Таймуразович Абаев, сейчас он профессор, доктор наук. В свое время он работал за рубежом – долгое время провел в Германии как постдок, читал лекции для Bayer, работал в институте катализа в Ростоке, а потом вернулся в Россию, у него была большая научная группа, поэтому в его лаборатории было мало свободного места. Он стал моим наставником, научным руководителем в аспирантуре.

Наверняка у Вас уже есть свои ученики?

Можно сказать, да – я выступаю как «микрошеф», работаю со студентами, младшими коллегами. Они сейчас участвуют в проекте, поддержанном Российском научным фондом...

Насколько мы знаем, сейчас Вы – единственный в Северной Осетии обладатель гранта РНФ по Президентской программе?

На данный момент получается, что да. У меня уже второй грант РНФ (первый проект был успешно завершен в 2021 г. С начала 2022 г. Петракис руководит новым проектом – Indicator.ru)

Как обстоят дела с контактами с коллегами в других регионах?

Конечно, они есть. В первую очередь, это Пермский университет – с ними у нас идут совместные работы, Институт органической химии РАН, Северо-Кавказский федеральный университет. Много с кем знаком по конференциям…

Не предлагали перебраться в другое место?

Конечно, варианты были, но я подумал так, что если можно вести работу дома, то пусть так оно и будет – по крайней мере, пока что.

Два наших традиционных вопроса. Первый: как у вас на «малой Родине» относятся к ученым?

Скажу так – если брать мое окружение, тех, с кем я общаюсь, то люди радуются и гордятся тем, что знают ученых, ставят в пример молодежи, родственникам. Если посмотреть на родителей, то очень многие стремятся отдать своих детей на какие-либо технические, научные кружки – например, у нас на факультете ведется кружок «Юного химика», и я вижу, насколько большой интерес он вызывает. Сейчас открываются разные структуры типа «Кванториумов», IT-Куб и другие, но возможностей пока что все равно не так много – их иногда не хватает.

То есть получается, что спрос превышает предложение?

Можно сказать, что да. Желающих попробовать – очень много, и, конечно, это здорово. Другое дело, что очень многие потом «остывают».

Как вы думаете, почему?

Причин много, но, конечно, это в том числе неуверенность в том, что наука может дать социальную защищенность, гарантии на будущее. Типичная ситуация – когда студент хотел бы попробовать себя в науке, но его иногда не могут оформить на работу в силу формальных причин, дать даже небольшие, символические деньги. Конечно, есть те, кто готов работать совсем «за идею», без даже минимальной поддержки, но таких не так много.

В итоге у молодых людей складывается картинка, что для того, чтобы обеспечить себя, занимаясь наукой, надо много лет доказывать, что ты можешь что-то сделать. Не все к этому готовы, если есть, как им кажется, более легкие пути – тот же бизнес.

«Зеркальный» вопрос: как в других регионах относятся к молодому ученому с Кавказа?

Мне кажется, наука сама по себе – открытая область, и люди, занимающиеся ей, тоже очень открытые. Поэтому именно в науке стереотипов типа «Ты с Кавказа, поэтому…», мне кажется, нет. Как я уже говорил, мы прекрасно общаемся с коллегами из Перми, из Москвы, из Ставрополя и не только – никаких преград тут нет.

Расскажите, над чем Вы работаете сейчас?

Мы занимаемся химией гетероциклов – в основном, конечно, фундаментальными аспектами, разрабатываем новые методы синтеза и функционализации. Если говорить о более «приземленных» аспектах, то некоторые из наших соединений обладают антибактериальной активностью – это мы изучаем совместно с коллегами из других городов, например, из Пятигорска, той же Перми. Интересное направление – глубокая переработка растительной биомассы, особенно отходов. Те же фурановые производные содержатся там в больших количествах, и, конечно, их целесообразно выделять и использовать в органическом синтезе – это вопросы рационального природопользования.

Ваши планы на ближайшие годы?

Если говорить о науке, то я просто хочу продолжать то, чем я уже занимаюсь и что мне нравится. Конечно, в планах привлечь к работе больше молодых ребят, возможно, начать думать о докторской диссертации – посмотрим…

И, наконец, еще один любимый нами вопрос: что вы хотели бы посоветовать тем, кто только начинает заниматься наукой или даже, может быть, только рассматривает такой вариант для себя?

Во-первых, нужно просто любить свое дело. Если это есть, чаще всего приходится чем-то жертвовать – пока ты молодой, наверное, хочется больше развлекаться, но если ты любишь свое дело, то, возможно, стоит жертвовать свободным временем ради того, что тебе действительно интересно. Например, ради науки.

Во-вторых, как и везде, в науке важна хорошая подготовка, фундаментальные знания – нужно держать себя «в тонусе». В-третьих, нужно больше общаться с коллегами из разных сфер. В своей области ты обычно смотришь только в одну сторону, а самое интересное часто происходит на стыке, в междисциплинарных исследованиях. Общаясь с «соседями», ты приобретаешь новые идеи, которые иначе тебе на ум не пришли бы.

Ну и, может быть, самое главное – не распыляться. Всегда есть некий главный вектор, главное дело – здесь и нужно сосредотачивать свои усилия. Не всегда все получается с первого раза, это неприятно и многих «ломает», поэтому к неудачам надо относиться более философски – спокойно пересмотреть свои действия, понять, что пошло не так, устранить ошибки, и тогда все рано или поздно получится!