Десять лет истории науки: 300 лет Иммануилу Канту

Иммануил Кант родился в городе Кенигсберг, Пруссия (ныне — российский Калининград) 22 апреля 1724 года. Его отец Иоганн Георг Кант был шорником со своей мастерской, и семья будущего философа не бедствовала. Мальчик был четвертым ребенком в семье, однако, когда он родился, в живых оставалась только пятилетняя сестра.

1 марта 1729 года умер дед Канта, и семье пришлось переехать к бабушке, которая требовала постоянного ухода. Новый дом стоял на улице Sattlerstraße (или улице Седельщиков), где традиционно жили ремесленники, которые делали седла и сбруи. Здесь бизнес шел гораздо хуже из-за постоянной конкуренции. Хотя денег становилось все меньше и меньше, семья не бедствовала, а взрослый Кант всегда отзывался о своих родителях с большой благодарностью.

«‎Мои родители (из класса торговцев) были абсолютно честными, нравственно порядочными и аккуратными людьми. Они не оставили мне состояния (как и долгов). Более того, они дали мне образование, которое не могло быть лучше, если рассматривать его с моральной точки зрения. Каждый раз, когда я думаю об этом, меня охватывает чувство глубочайшей благодарности», — писал сам философ в письме Линдблому 13 октября 1797 года.

В 1735 году умерла бабушка Канта, а еще через два года — его мать Анна Регина Рейтер. После этого положение семьи ухудшилось еще сильнее: дошло даже до того, что она получала дрова от благотворителей.

Тяжело в гимназии…

Кант получил хорошее образование от своих родителей, потом пошел в школу, связанную с хосписом святого Георга. Там мальчик учился вместе с другими детьми чтению, письму и арифметике. Однако пробыл будущий философ там недолго: Кант показал себя очень способным учеником, поэтому его родителям порекомендовали отдать ребенка в Фридрихс-Коллегиум. Это престижная гимназия, одна из лучших в Кенигсберге. В ней Кант и учился с 1732 по 1740 год. Здесь будущий философ изучал древние языки и Библию, философию, логику, литературу и другие предметы. Несмотря на все трудности, у Канта развился интерес к древней литературе, кроме того, он посещал необязательный курс французского языка.

При этом, по словам Гиппеля, который позже станет одним из ближайших друзей Канта, будущий философ приходил в ужас, когда вспоминал свои школьные годы в этом месте:

«Герр Кант, который также в полной мере испытал эти муки юности, обычно говорил, что ужас и боязнь охватят его, как только он вспомнит о рабстве своей юности, и это несмотря на то, что он оставался в доме своих родителей и ходил только в государственную школу, а именно в Collegium Fridericianum».

И сам Кант позже будет отзываться о своей юности довольно категорично: он считал, что граничащая с жестокостью дисциплина в этом учебном заведении «часто лишает людей всякого мужества мыслить самостоятельно, и это портит гения». Также он приравнивал обучение к рабству. Несмотря на то, что Кант был способным и старательным учеником, во взрослом возрасте он плохо отзывался о почти всех учителях (кроме преподавателя латыни, которого очень почитал и который привил мальчику любовь к древней литературе). В учебном заведении царила атмосфера строгости и наказаний, хотя, скорее всего, сам Кант не подвергался им особенно часто, ведь получал высокие баллы почти по всем предметам. Хуже всего у Иммануила было с каллиграфией.

Несмотря на нелюбовь Канта к своей гимназии, она была отличным социальным лифтом для детей из бедных семей, которые готовились к высоким церковным и гражданским должностям.

…легко в университете

Попав в высшее учебное заведение — Кенигсбергский университет — в 16 лет Иммануил наконец получил свободу в учебе. Поступив туда, молодой человек фактически перешел из гильдии ремесленников, к которой принадлежал по праву рождения, в гильдию ученых. Вступительные экзамены не оказались для Канта большой проблемой, хотя они и были непростыми. Учеба в Фридрихс-Коллегиум не прошла даром.

В университете молодой ученый преуспел в философии, давал уроки другим студентам по этой дисциплине. Это приносило ему небольшой доход, и в целом Кант не бедствовал, а другие студенты ему помогали: например, он брал напрокат пальто, брюки или обувь, если его одежда чинилась, а ему нужно было отправиться куда-либо. Также другие учащиеся могли «‎скинуться» Иммануилу на одежду. Возвращать эти деньги не было необходимости — так работало студенческое братство.

Сам Кант не был склонен ни к пьянству, ни к дракам, которыми иногда увлекались немецкие студенты того времени. Будучи на старших курсах, он помогал младшим коллегам по учебе, а еще приобщал их к старательности и любви к учебе. Близкий друг Канта, которого тот взял под свое крыло, рассказывал: «Кант не любил никаких легкомыслий и "прогулок по городу", и мало-помалу он обращал своих слушателей к тому же мнению». Вообще этот человек, как сообщают о нем современники, был в жизни весьма серьезным, редко смеялся, а если и шутил, то очень тонко и с нейтральным выражением лица. Одним из немногих развлечений этого человека была игра в бильярд, шашки, а иногда и карты.

Одним из самых почитаемых преподавателей Канта в университете стал Мартин Кнутцен — немецкий философ, который был профессором логики и метафизики. Он оказал на Иммануила Канта значительное влияние, познакомил с трудами Исаака Ньютона.

В 1744 году Кант начал писать свою первую работу «Мысли об истинной оценке живых сил». Он опубликовал ее в 1849 году. В «Мыслях об истинной оценке живых сил» Кант исследовал феномен силы в физике с точки зрения метафизики. Он вступил в полемику по поводу живой и мертвой сил между Декартом и Лейбницем.

В работе автор опроверг авторитет великих ученых, свободно высказывает аргументы в пользу обеих сторон полемики.

В конце 1744 года умер отец Канта. Из-за этого на философа свалилась забота о сестрах и брате. В результате он не смог продолжать учебу в Кенигсбергском университете и стал частным учителем для трех семей. Хотя его ученики и их семьи относились к Канту с большой любовью, сам он считал профессию слишком хлопотной. Иммануил постоянно делал наброски научных трудов и не прекращал процесс обучения. Судя по всему, он надеялся когда-нибудь вернуться в университет.

Из студента в преподавателя

В 1754 году Кант вернулся в Кенигсбергский университет, чтобы защитить диссертацию и продолжить издавать научные работы. В 1755 году он стал магистром философии. Чтобы начать преподавать, ему нужно было написать еще одну диссертацию — «Каковы окончательные границы истины?» В том же году в книге «Всеобщая естественная история и теория небес» Кант попробовал ответить на вопрос о том, как появилась Солнечная система. Судя по всему, идея создать единую теорию возникновения Солнца и планет появилась у философа после прочтения выпущенной в 1750 году «Теории вселенной» Томаса Райта.

В 1755 году Кант стал преподавателем Кенигсбергского университета. Там он не получал зарплаты, но студенты, которые посещали занятия, приносили ему гонорары. Такая система привела к тому, что доход преподавателя определялся количеством учащихся, которые ходят к нему на лекции. В преподавании Кант был таким же, как в жизни: демонстрировал тонкий юмор, сам никогда не смеялся со своих шуток. В целом он вел свои занятия очень остроумно, за что его и любили студенты.

Пускай первые годы преподавания для Канта были непростыми (иногда ему приходилось носить одежду до тех пор, пока она не обветшает), позже его дела значительно наладились, но ненадолго — в 1756 году его место преподавателя логики и метафизики было занято Кнутценом.

В конце 1750-х годов в Пруссии бушевала Семилетняя война. После поражения в битве при Гросс-Егерсдорфе прусским войскам пришлось сдать город Кенигсберг. До того, как город был возвращен Пруссии в 1762 году по Петербургскому мирному договору, российские офицеры посещали лекции в университете. Это было на руку Канту: он не сторонился их и проводил частные занятия. Благодарные студенты также часто приглашали его на обед. Так ему удалось встать на ноги после потери работы. В это время Кант был гражданином Российской империи, принимал присягу на верность императрице Елизавете и даже писал прошение на высочайшее имя о назначении профессором. Но Елизавета умерла, Петр III, пруссофил, помножил на ноль военные достижения России. Восточная Пруссия отошла обратно, а Кант потерял возможность стать великим русским философом. Впрочем, почетным иностранным членом Петербургской академии наук Кант все-таки был (любопытно, что в первую очередь за географические работы) и членством своим в Академии философ дорожил.

В 1762 году Кант опубликовал труд «Ложное мудрствование в четырех фигурах силлогизма». В нем он поставил под сомнение силлогизмы (то есть умозаключения, состоящие из критических высказываний) в логике. Свое рассуждение ученый продолжил в вышедшем в следующем году «Опыте введения в философию понятия отрицательных величин».

Три «Критики»

А затем случается история, которая, наверное, не знает себе равных ни в науке, ни в философии. Успешный преподаватель, известный философ, перешагнувший 45-летнюю планку (а 45 в XVIII веке — это не в XXI) умолкает почти на дюжину лет. Сначала он обещает «вот-вот» новый труд — но потом перестает даже обещать: слишком сложным оказался предмет обдумывания. И в итоге в 1781 году получилась первая из трех «Критик» — самая знаменитая, самая обсуждаемая и самая, наверное, сложная для понимания работа Канта. Это была «Критика чистого разума». Даже название этого труда требует пояснения. «Чистый» в данном случае — «свободный от опыта», а «критика» — не отрицание, но строгое исследование границ и возможностей. Работа вышла настолько сложная и не очень отточенно написанная, что Канту пришлось выпускать «научпоп» на эту же тему — «Пролегоомены ко всякой будущей метафизике, могущей возникнуть в смысле науки», о которой сам Кант писал так:

«Я опасаюсь, что о моей «Критике чистого разума» будут неправильно судить, потому что не поймут ее, а не поймут ее потому, что книгу, правда, перелистают, но не захотят ее продумать. Но эти пролегомены приведут к пониманию того, что критика чистого разума есть совершенно новая наука, которой прежде ни у кого и в мыслях не было».

Более того, пришлось и делать второе издание «Критики» — более четко показывающее новаторство Канта, в котором он специально стал оговаривать различие между субъективным идеализмом, к которому его «по инерции» причислили после выхода книги и совершенно новым, созданным им самим трансцедентальным идеализмом.

Вот что он сам писал о создании работы:

"…результаты своих по меньшей мере двенадцатилетних размышлений я обработал в течение каких-нибудь 4 или 5 месяцев как бы на ходу, хотя и с величайшим вниманием к содержанию, но гораздо менее заботясь об изложении, которое облегчило бы читателю его усвоение. Я теперь ещё не раскаиваюсь, что решился на это, поскольку без всего этого и при более длительной отсрочке с целью придать сочинению популярность, оно, вероятно, вообще не было бы создано, тогда как последняя ошибка со временем может быть устранена, если только существует само произведение, пусть ещё в недостаточно обработанном виде. Я ведь уже слишком стар для того, чтобы создать столь обширное произведение, в котором постоянное стремление добиться законченности одновременно совмещалось бы с возможностью отшлифовать каждую часть, придать ей завершенность и легкую живость."

Что же он сделал в философии?

Конечно, написать в одной научно-популярной статье суть даже одной «Критики» малореально. Но тем не менее задачу, которую ставил перед собой Кант, можно описать как исследование границ познавательных возможностей разума, очищенного от опыта. Но параллельно Кант сделал много иных открытий — тех самых априорно-синтетических знаний, которые он сам и вводит в философию.

Кант предлагает интересное решение спора о пространстве: существует ли оно и что есть пространство. Он разрешает спор между Ньютоном, считавшим пространство абсолютным, и Лейбницем, считавшим пространство относительным, свойством, которым наделены сами вещи изящным построением: пространство абсолютно, но оно – всего лишь инструмент, который наш разум «набрасывает» на явления, доступные нашему опыту. То же и со временем.

Но явления — это не истинные вещи. Это феномены, нечто, что мы изучаем при помощи чувств. А за ними есть недоступные ноумены, которые невозможно постичь. Это и есть знаменитые «вещи в себе» (хотя правильнее переводить — «вещь сама по себе»). Так Кант приходит к трансцедентальному познанию: «познание, занимающееся не столько предметами, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание должно быть возможным a priori». И, размышляя над этим, Кант примиряет еще и спор между рационалистами и эмпириками по поводу возникновения источника знания. Не надо говорить о противоречии, что было вначале, опыт или идея. Познание начинается с опыта, да, но не происходит из него:

«Никакое познание не предшествует во времени опыту, оно всегда начинается с опыта. Но хотя всякое наше познание и начинается с опыта, отсюда вовсе не следует, что оно целиком происходит из опыта. Вполне возможно, что даже наше опытное знание складывается из того, что мы воспринимаем посредством впечатлений, и из того, что наша собственная познавательная способность (только побуждаемая чувственными впечатлениями) дает от себя самой, причем это добавление мы отличаем от основного чувственного материала лишь тогда, когда продолжительное упражнение обращает на него наше внимание и делает нас способными к обособлению его».

И Кант открывает еще один вид знания: априорно-синтетическое суждение. То есть, знание «вне опыта», которое, однако, что-то добавляет новое к нашему знанию, фактически объясняя («оправдывая»?) математику и общие законы бытия.

А еще Кант ставит границы. Он четко показывает, что четыре ключевых вопроса метафизики — возникновения мира, делимости материи, свободы воли и существования Бога не решить теоретическим, «чистым» разумом.

А дальше уже следуют еще две «Критики» — «Критика практического разума» — главное в кантовской этике и «Критика способности суждения» — работа по эстетике. Удивительно, что эти труды написаны человеком после 60 лет! Хороший пример для ученого.

«Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность»

В последние годы жизни Кант начал «гаснуть». Несмотря на то, что до 1803 года он никогда серьезно не болел, из-за возрастных изменений его тело стремительно слабело. Философ ушел из жизни 12 февраля 1804 года. Похоронили его только 28 февраля у восточного угла северной стороны Кафедрального собора Кенигсберга. Процессия сопровождалась огромной толпой людей.

Текст: Анастасия Черкесова, Алексей Паевский

Проект создается в рамках инициативы "Работа с опытом" Десятилетия науки и технологий