Новгородские древности. Выпуск первый: Софийский собор

Спор о первенстве

Давайте сразу внесем ясность: называть новгородскую Софию древнейшим русским храмом, древнейшим российским храмом, древнейшим православным российским храмом или даже древнейшим сохранившимся русским храмом никак нельзя. Давайте говорить верно: Софию нужно называть старейшим сохранившимся древнерусским храмом на территории России. Длинно, но правильно. Потому что, если говорить о каменном строительстве средневековой Руси, то первым храмом была, разумеется, церковь Богородицы Десятинной в Киеве (конец X века). Если говорить о старейших сохранившихся древнерусских храмах, то историки архитектуры до сих пор ломают копья, древнее ли София Киевская Спасского собора в Чернигове, но оба храма появились до новгородской постройки. Если говорить о православных храмах, то налицо пять аланских построек в Архызе того же X века минимум и ингушский Тхаба-Ерды VIII века (и промолчим о византийском храме в Керчи, построенном еще в VI веке и перестроенном в X, а также других византийских храмах IX-X веков в Судаке, Феодосии, Солнечной долине, о которых мы в ближайшее время тоже расскажем).

Постройка

Все началось с пожара. «В лето 6553 сгоре святая София, в субботу, по заутрени, в час 3, месяца марта в 15. В то же лето заложена бысть святая София Новегороде Володимиромь княземь», — можно прочитать в Новгородской первой летописи старшего извода. Из летописей нам становится известно, что до каменного храма, еще в 989 году в новгородском Детинце построили деревянный Софийский храм, из дуба (а еще – каменный храм Иоакима и Анны). Некоторые источники говорят, что у него было 13 глав, но это вопрос спорный. Ясно одно — в 1045 году дубовая София сгорела. Археологи до сих пор не нашли следов этой постройки, хотя возможно, что две резные дубовые колонны, обнаруженные при раскопках, принадлежали когда-то именно ей (отметим, что найти дубовую Софию — мечта современного археолога, копающего Новгород. Однако пока еще далеко не вся территория Детинца изучена археологами, есть другие, более важные задачи).

Так или иначе, после пожара весной 1045 года началось строительство каменной Софии в Великом Новгороде. Строил ее новгородский князь Владимир Ярославич, сын Ярослава Мудрого. К этому времени его отец уже выстроил Софию в Киеве, поэтому, скорее всего, мастера для «стройки века» пришли из Киева. Это даже не метафора: для Новгорода это действительно была стройка века, потому что Софийский храм оказался единственной каменной постройкой Новгорода в веке XI. Следующей пришлось ждать до 1103 года, когда сын Мономаха, князь Мстислав Владимирович выстроил церковь Благовещения на Городище.

Судя по всему, задумывался собор более похожим на киевский храм: галереи, окружающие ядро строения, задумывались одноэтажными, что придавало собору ступенчатую композицию, как у киевской Софии. Но уже в ходе строительства замысел изменился (это стало понятно во время натурных обследований), галереи стали двухэтажными, и храм получился более суровым, монументальным.

Есть предположение, что в состав храма вошла базилика Иоакима и Анны. Работа Э.А. Гордиенко утверждает, что резной камень алтарной части храма X века (возможно, привезенный из Херсонеса создателем храма Иоакимом Корсунянином) в настоящее время находится в купольном завершении лестничной башни Софии.

Впрочем, по мнению хранителя собора Татьяны Царевской, высказанному автору статьи в личной беседе, это как раз ничего не доказывает: камень действительно мог попасть в кладку откуда угодно — как и из разрушенной ранее церкви Иоакима и Анны или другого храма, так и из деталей интерьера самой Софии.

Фрески

Закончили строительство в 1050 году. Скорее всего, основной объем какое-то время был не расписан, затем (в начале XII века) начали штукатурить и расписывать основной объем, а притворы — только в 1144 году, об этом нам говорит Новгородская первая летопись.

Существует предание, согласно которому на изображении Спасителя в куполе Софии благословляющая рука на другой день по ее написанию оказалась сжатой в кулак. По повелению архиепископа Луки Жидяты фреску переписывали до трех раз, пока на четвертый день сверху не раздался голос: «Писари, писари, о, писари! Не пишите мя с благословляющей рукою: Аз бо в сей руце Моей сей Великий Новоград держу: а когда сия рука Моя распространится, тогда будет граду сему скончание».

Выдающийся специалист по древнерусской литературе Дмитрий Лихачев, чье увлечение Древней Русью началось именно с Великого Новгорода, считал, что предсказанный «конец Новгороду» наступил во время Великой Отечественной войны. Тогда весь город, и храмы в том числе, сильно пострадал от артиллерийского огня. Купол Софии был пробит снарядом, фреска Вседержителя была уничтожена почти полностью (лишь жалкие остатки от нее можно заметить сейчас). Кстати, в монументальном труде «Архитектурное наследие Новгорода и Новгородской области» можно найти данные о том, что вред именно Софийскому храму нанесла не гитлеровская, а советская артиллерия.

К сожалению, первоначальных фресок вообще сохранилось очень мало, в основном в Мартирьевской паперти собора, и война тут не виновата: когда фрески переставали чем-то устраивать архиереев храма, их просто сбивали и переписывали, нисколько не считаясь с художественной и исторической ценностью росписей. Отдельный интерес представляет собой сохранившаяся фреска «Константин и Елена»: предполагается, что она всего лишь разметка для будущей мозаики, которую почему-то решили не делать. Об этом говорят блеклые цвета фрески. Напомним, что «старшая сестра» собора, София Киевская, украшена не только фресками, но и мозаиками.

Граффити

Там же, в Мартирьевской паперти, сохранилось и большинство древних граффити — надписей, процарапанных на штукатурке. Это очень интересный пласт истории и культуры наших предков, ведь, по сути, лишь такие записи и берестяные грамоты доносят до нас живую речь наших современников.

Сохранились граффити и в лестничной башне Софии. Очень интересны, например, автографы мастеров, расписывающих собор (например, несколько автографов некоего Стефана, который явно был художником, расписавшим собор — среди граффити есть и прекрасный рисунок льва, и подпись «Стефан писал, когда расписывал Софию»).

А уж граффити о жизни жреца воронов или о том, что сожгли двор одного из первых клириков храма, показывают драматичное взаимодействие язычества и христианства в первый век его существования на новгородской земле. А чего стоит автограф некоего Петра вместе с рисунком храма? Если учесть время росписи, то это весьма возможно – автограф того самого мастера Петра, который точно строил Георгиевский собор Юрьева монастыря (а возможно, и другие храмы начала XII века: мы знаем, что в одновременном Георгиевскому храму соборе Антониева монастыря есть рисунок, изображающий хорошо одетого человека, который тоже подписан как Петр).

Очень интересно и «групповое» граффито. На столбе лестничной башни новгородского Софийского собора, напротив одного из окон, вырезана длинная надпись-граффито. В 1894 г. стены башни были покрыты сколами-насечками для лучшего крепления новой штукатурки, однако сохранилась фотография кальки.

А. А. Медынцева опубликовала надпись в следующем виде:

[Ѧ]ропл(ъ)тѧ д[р]оужина псал(и) Радоч…

Ан(ь)… д[р]ѣ[и]… [т]рꙋ Радигост…

Более детальное обследование сохранившейся записи в совокупности с прорисью позволяет прочесть запись почти полностью:

То есть, буквально: «Семеро из дружины Ярополка [Изяславича] написали: Радочко, Андрей, Петр… Радигост». При этом каждый написал свое имя, а Андрей, писавший всю надпись, написал еще и «за Петра». Такая вот коллективная молитва, причем судя по полному отсутствию признаков древненовгородского диалекта, все семеро пришли в Новгород из южнорусских земель.

Знаменитые могилы

Строитель (а точнее, заказчик) храма, Владимир Ярославич скончался сразу после освящения. В Софии его и похоронили. Рядом с гробницей Владимира расположен еще один почитаемый саркофаг. На табличке можно прочесть, что там покоится «святая княгиня Анна». По церковной легенде, это могила жены Ярослава Мудрого, матери Владимира, по той же легенде, трижды менявшей имя. Сначала скандинавка Ингигерд, потом христианское имя Ирина, ну а затем — якобы монахиня Анна. Красивая получается легенда: муж обрел покой в Киевской Софии, супруга упокоилась в Новгородской, где она часто бывала в годы Ярославова княжения в Новгороде. Очень трогательно, но, увы, это всего лишь легенда.

Начнем с того, что имя Анна впервые встречается в источниках, отстоящих на полтысячи лет от кончины супруги Ярослава (вообще-то так звали последнюю жену отца Ярослава, Владимира, византийскую принцессу). Данных о монашестве Ирины тоже нет. А уже в советское время археологи обследовали некрополь Софийских соборов в Новгороде и Киеве. В саркофаге Ярослава Мудрого в Киевской Софии вместе с костями обнаружен и скелет «женщины… пожилого возраста, северного типа». А вот «мощи Анны» в Софии Новгородской при всем желании не могли быть останками супруги Ярослава Мудрого. Исключительно в силу возраста: женщине, захороненной в Софийском соборе, было около 30 лет, а Ирина прожила больше 50.

Увы, неверна и церковная атрибуция мощей князя Федора Ярославича, умершего 5 июня 1233 года, в день своей свадьбы, в возрасте 40 лет. Тогда его похоронили в соборе Юрьева монастыря в Новгороде, века спустя тело якобы «нашли нетленным» и похоронили в Софии. Судмедэкспертиза показала: в гробнице Федора действительно захоронен человек в возрасте около 40 лет, отравленный мышьяком. Но, скорее всего, останкам на пару веков меньше. Это, вероятно, останки Дмитрия Шемяки, которого умертвили таким способом по приказу Василия Темного в XV веке (как мы видим, особой добротой великие князья вообще не отличались). О захоронениях в Софии рассказывает целая монография ушедшего от нас год назад академика Валентина Лаврентьевича Янина «Некрополь Новгородского Софийского собора. Церковная традиция и историческая критика», изданная в 1988 году.

Другие реликвии

В Софийском соборе сейчас хранится самая почитаемая в Новгороде икона — Богоматерь Знамение. Она, по преданию, пострадала во время осады Новгорода войсками, руководимыми сыном Андрея Боголюбского, Мстиславом, на рубеже 1169—1170 годов (сам святой князь Андрей Боголюбский тоже был тот еще подарок!).

Кто-то из осаждающего войска пустил стрелу в икону, и, по преданию, Богородица наслала смуту на войско неприятеля и заставила его отступить. Именно на тему этого предания создано знаменитейшее произведение древнерусской живописи — икона «Чудо от иконы «Знамение Пресвятой Богородицы» (или «Битва новгородцев с суздальцами»), хранящаяся в Третьяковской галерее (варианты есть и в других музеях), фактически — древнерусский комикс или, как модно говорить, графический роман.

Вторая реликвия — каменный резной крест митрополита Алексия "в честь победы на Куликовом поле". Как раньше писали искусствоведы, это — единственное известное нам произведение искусства, достоверно созданное в честь этой победы «по горячим следам» (впрочем, совсем недавно вышла прекрасная работа хранителя собора Татьяны Царевской, которая показала, что все совсем не так — об Алексеевском кресте мы скоро расскажем в отдельной статье).

Третья реликвия появилась в соборе сравнительно недавно. Дело в том, что Новгород вместе с немцами оккупировали испанцы — «Голубая дивизия». Эти ценители прекрасного, отступая, прихватили с собой древний крест, на котором «сидел» металлический голубь. Вообще-то он — символ Святого Духа, но, по новгородской легенде, это голубь, который увидел зверства Ивана Грозного и окаменел.

Следы креста затерялись, но в 2003 году в одной из испанских военных академий крест нашелся, и его вернули. Чтобы испанцам не было обидно, в Новгороде сделали еще одну копию и подарили ее испанским военным (причем мастер, изготовивший копию, вставил в клюв голубя лавровую ветвь — знак мира). А древний крест решили не возвращать на место, а выставить в Софии, над куполом же по-прежнему возвышается копия.

Трофей

Но самый интересный памятник истории не внутри Софии, а снаружи. Дело в том, что западные врата Софии не похожи ни на какие другие. Сейчас ими пользуются в особо торжественных случаях, когда службу ведет архиепископ Новгородский и Старорусский. Магдебургские, или Сигтунские врата, как представляется, — это военный трофей ходивших по морю в 1187—1188 годах в шведскую столицу Сигтуну новгородцев. Сделаны они в Западной Европе, а новгородцы всегда были людьми хозяйственными.

Мощные металлические врата украшены разнообразными фигурами людей, животных, сценами из Ветхого и Нового Заветов. Среди фигур, изображенных на вратах, находятся магдебургский епископ Вихман (1152—1192) и плоцкий епископ Александр (1129—1156). По их заказу ворота были изготовлены в 1152—1154 годах. Есть на вратах и изображения сделавших их мастеров — литейщиков Риквина (с весами в правой и клещами в левой руке) и Вайсмута (с клещами в руках). Во время перевозки ворота разобрали на пластины, и собиравший их в Новгороде мастер Авраам не постеснялся вставить и свой портрет, не забыв подписать его по-русски. Правда, заботившийся о своих согражданах Авраам подписал по-русски и несколько других фигур, мало ли что. В ближайшее время мы посвятим Магдебургским вратам отдельный материал в рубрике «Артефакт».

Больше древностей - на портале "Российские древности" (странички проекта в Телеграме и в ВК).