Объект-предметное безумие: как мучают диссертантов

Какие зачастую бессмысленные требования в России предъявляют диссертационные советы к соискателям, почему эти требования вредны и как с этим бороться, специально для Indicator.Ru рассказал ведущий научный сотрудник Института философии и права СО РАН, доктор философских наук Дмитрий Винник.

Введение к квалификационным работам в русскоязычном академическом сообществе представляет собой особый схоластический жанр (под схоластикой в данном случае следует понимать языковую игру, основанную на сугубо спекулятивных рассуждениях с помощью понятий высокого уровня абстракции и предельной степени выхолощенности, — прим. авт.). Это обусловлено поистине изуверскими требованиями, которые диссертационные советы предъявляют к его структуре. Нигде в мире от соискателей не требуют формулировать пресловутые «объект» и «предмет» исследования и прочие «необходимые» элементы, число которых может достигать целой дюжины. Обычно за рубежом введение к квалификационным работам ничем не отличается от введений к монографиям и пишется в относительно вольном стиле.

Структура введения в России регулируется ГОСТом, однако в силу традиций локальных «научных школ» очень часто она содержит дополнительные элементы, которые могут значительно варьироваться в различных диссертационных советах.

Обратим внимание на тот простой факт, что перечисленные в ГОСТе «необходимые структурные элементы» не содержат ни «объекта», ни «предмета» исследования. Между тем, именно из объект-предметной связки в гуманитарных науках делают настоящего методологического идола. Соискателям повсеместно и последовательно внушают мысль, что овладеть этими категориями необходимо, чтобы в высшей мере осмыслить содержание любой научной работы. Заметим, что в подавляющем большинстве работ по естественным наукам этих элементов не встретишь. Более того, эта связка маргинальна с точки зрения масштаба мирового научного сообщества.

Ирония заключается в том, что именно для естественных наук разделение на объект и предмет имеет хоть какой-то, пусть и избыточный смысл. Обычно «объект» определяется как совокупность явлений, отношений и процессов, на которые направлено внимание диссертанта. То есть «объект» — это некий сегмент реальности, который вычленяет автор работы. В естественных науках «объект» зачастую представляет собой материальную вещь или явление. «Предмет» обычно определятся как сторона, аспект или часть объекта, на котором фокусируется внимание исследователя. Можно сказать, что «предмет» — это способ конкретизации «объекта». В естественных науках выделить «предмет» как класс свойств не так трудно, поскольку он всецело определяется доступными методами исследования, оборудованием и формальным аппаратом.

В гуманитарных науках требование вычленить «предмет» из «объекта» наталкивается на парадигмальные затруднения. Любая гуманитарная наука более абстрактна по своей теоретической структуре, чем естественная, поскольку исследует те или иные формы общественных отношений. Однозначно определить, какой класс отношений является более общим и должен быть выбран в качестве «объекта», а какой — в качестве «предмета», достаточно сложно. Такое определение зависит от установок научной школы, доминирующего теоретического каркаса и убеждений научного руководителя.

Например, до сих пор актуальна полемика, какой класс свойств и отношений является более фундаментальным в объяснении функционировании общества: биологические, индивидуально-психологические или макросвойства общественных структур? Практическим следствием описываемой проблемы может послужить ситуация, когда с точки зрения диссертационного совета «предмет», вопреки требованиям, оказывается более общим, чем «объект». Впрочем, для любого ученого, знакомого с философией, очевидно, что зачастую на практике эти слова являются синонимами.

Однако схоластический характер объект-предметной связки требует, чтобы соискатель различал между собой довольно схожие вещи. Обычно это довольно бессмысленное занятие. Приведем примеры, почерпнутые с сайта ВАК РФ, с архивом которого много лет работал автор. Заметим, что найти подходящие примеры оказалось гораздо легче, чем можно было предположить.

Особенно вычурно выглядят формулировки философов, близких к постмодернизму: «Объектом настоящего исследования является виртуальная реальность сетевого киберпространства (World Wide Web). Объект содержит три ключевых элемента: виртуальная реальность, киберпространство и Интернет. Предметом исследования является "человекоразмерное измерение Сети", пространство виртуальных сетевых сообществ как сфера человеческого опыта, сфера экзистирования человека, раскрывающая его потенциал и отражающая парадоксы его "природы"».

Не менее затруднительной оказывается ситуация для авторов, пишущих на метафизическую тематику: «Объект исследования. Трансгрессия, трансценденция и дискурс. Предмет исследования. Трансгрессия и трансценденция как онтологические перспективы дискурса». Способны ли подобные формулировки прояснить содержание основного текста? Только в том случае, если одна бессмыслица призвана прояснить бессмыслицу другую.

«Объект исследования: современное медиавоспитательное пространство. Предмет исследования: социально-философский анализ медиавоспитания. Любопытно, что автор не дает ни определения, ни описания того, что такое «медиавоспитательное пространство», несмотря на то, что формулировка объекта звучит предельно наукообразно, с претензией на высокий уровень абстракции. Формулировка предмета как анализа и вовсе бессмысленна с грамматической точки зрения.

«Объектом исследования являются экономические отношения между производителем-разработчиком персонального высокотехнологичного продукта как субъектом управления качеством, вендорами как поставщиками и разработчиками промежуточных изделий и полуфабрикатов и потребителями как источником требований и предпочтений по качеству продукта. Предмет исследования — возможности, направления и приоритеты оценки и подготовки информации для принятия решений по повышению качества разрабатываемых персональных высокотехнологичных продуктов». Формальная корректность не вызывает вопросов, однако зачем формулировать объект в качестве трехстороннего отношения между субъектами, да еще со спецификацией с помощью связки «как»? Предмет формулируется не менее громоздко в виде логической суммы из трех элементов. Смысла в подобных конструкциях немного, зато наукообразия в избытке.

Почему традиция разделения на «объект» и «предмет» столь сильна? Очевидно, дело в инерции. Однако в воспроизводстве этой отжившей формы есть свои заинтересованные стороны. Практика показывает, что такая связка — очень удобный инструмент для приглашенных извне членов диссертационных советов. Эти люди могут задавать дежурные уточняющие вопросы о причинах определения «объекта» и «предмета», на которые далеко не всякий соискатель готов дать бойкий и осмысленный ответ. Более того, осмысленность ответа ни в коей мере не гарантирует того, что спрашивающий будет доволен, в силу диалектической природы рассуждений об общем и особенном, абстрактном и конкретном. Особенно удручает, что ученые мужи часто только делают вид, что понимают весь смысл этого наукообразия, манипулируя словами, чтобы поддерживать свой академический статус, а в содержание работ не вникают.

Как формируются гипотезы

В большинстве работ по социологии, педагогике и даже по философии можно встретить такой совершенно надуманный элемент, как «гипотеза исследования». Практически всегда гипотеза формулируется постфактум, что грубо извращает суть гипотетико-дедуктивного метода самого по себе. Более того, подобная практика препятствует корректному пониманию сути этого метода, не говоря уже о том, чтобы овладеть им. Отметим, что в диссертациях по естественным наукам, обычно носящим рутинный характер, гипотезы не выдвигают, а скорее подтверждают те, которые в свое время выдвинуло научное руководство.

Заметим, что далеко не всякая научная работа подразумевает выдвижение гипотез. Смысл низкоранговых квалификационных работ заключается в том, что соискатель должен освоить рутинные методы научной деятельности, а не заниматься теоретизированием, которое обычно не приветствуется научным руководством, так как считается его прерогативой. С точки зрения сильных критериев в физике и в особенности в математике способность выдвинуть гипотезу вообще является большой удачей для ученого, плодом длительной научной работы.

Рассмотрим, как социологи формулируют свои «гипотезы». Наиболее распространенным способом является конструирование гипотетического высказывания о возможности чего-либо полезного: «повышения морально-нравственных качеств личного состава», «снижения подростковой виктимности», «преодоления консюмеризма», «повышения эффективности инновационной политики на основе компетентностного подхода» и т. п. Хорошо, если гипотетическое высказывание является еще и условным. Обычно оно сообщает читателям некие банальные канцелярские «истины», что достижение искомого блага возможно в случае «увеличения целевой финансовой поддержки в разных формах», «координации органов власти», «решения кадровой проблемы» и т. п.

Впрочем, далеко не всегда искомые «условия» достижения общественного блага можно однозначно понять: «Гипотеза исследования заключается в предположении о том, что повышение уровня конкурентоспособности современного вуза возможно при семи следующих условиях: технологизации управления информационно-коммуникативным пространством высшего учебного заведения; глокально-направленном технологическом воздействии менеджеров вуза на участников его информационно-коммуникативного пространства; формировании транзитивных атрибутивных связей, поддерживаемых менеджерами вуза и потребителями его научно-образовательных услуг и продукции материального производства».

В этих характерных примерах существенным является то, что под гипотезой понимается не утвердительное суждение, которое предстоит проверить, а просто грамматическая форма высказывания, гипотетическая. Стоит ли подробно пояснять, что добавление модального оператора (так называют слова, указывающие на отстутствие выбора: «должен», «обязан», «необходимо», — прим. Indicator.Ru) даже в правдоподобное условное утверждение не делает его с необходимостью гипотезой?

Абсолютной нелепостью с точки зрения формальной логики выглядит формулировка «гипотезы» в форме модального высказывания о необходимости «мер» и «усилий». «Гипотеза исследования: В условиях перехода к рыночным отношениям в сфере образования для успешного функционирования учебных заведений необходимым является использование маркетингового подхода как социальной технологии, содержание которого сегодня используется недостаточно эффективно».

Проблема «проблемы»

Стоит упомянуть и злоупотребление так называемым «проблемным подходом» в виде неформального требования выдвигать «проблему исследования». При этом под проблемой обычно понимаются вещи, отличные от нормативного понимания. Часто в социологических работах под проблемой и вовсе понимается некая социальная проблемная ситуация. В таком случае формулировка проблемы попросту дублирует описание актуальности исследования. Нередко проблемы формулируются в виде неких общих и даже частных вопросов в стиле «британских ученых», проблемный характер которых является весьма надуманным. Действительно, является ли проблемой неразрешенность вопроса о влиянии разнообразия нижнего белья на рынке на среднее качество сна граждан? Очевидно, что не более, чем вопрос о точном количестве метеоритных кратеров на обратной стороне Луны.

Анализ формальных элементов, включенных в ГОСТ, также вызывает много вопросов. Анализ реальной практики демонстрирует, что элемент «актуальность исследования» нередко дублирует элемент «теоретическая значимость» или даже «практическая значимость». Судя по всему, этот раздел является наследием того, что раньше именовалось «народно-хозяйственной значимостью». В реальности мы имеем избыток тенденциозных и откровенно резонерских работ на «актуальную» проблематику. Сайт ВАК перегружен диссертациями на трендовые темы про гуманитарные аспекты нанотехнологий, виртуальной реальности, про информационные войны и мягкую силу, компетентностный подход и инновации, морально-нравственные ценности и патриотическое воспитание. На их фоне работы по фундаментальной тематике, согласно такому извращенно понимаемому критерию, выглядят блекло, то есть совершенно не «актуально».

Элемент «степень разработанности» порой занимает целые страницы, включает в себя упоминания более сотни авторов, имеющих отношение к тематике работы. Обычно перегруженность этого раздела фамилиями ученых является приемом защиты соискателя, позволяя не столько создать впечатление монументальности, которое, как известно, легко рассеивается, сколько рассредоточить внимание критиков, препятствуя концентрации их критических инвектив.

Раздел «научная новизна» плох тем, что понятие новизны является оценочным. Заставлять самого автора оценивать новизну — значит нарушать как требования к объективности, так и научной этики. Оно вредно еще и тем, что стимулирует ненужное резонерство и фантазерство. В случае чистых теоретических работ, например, по математике или теоретической физике, новизна действительно является существенной характеристикой. В общем объеме таких работ ничтожно мало, и сомнительно, что ради них стоит всем соискателям вменять определение этого элемента. Раздел «степень достоверности» также является оценочным и обычно сводится к пустой декларации, что результаты достоверны, поскольку методы верны.

Аналогично, требование к соискателю оценивать «теоретическую значимость» собственной работы является просто иезуитским. Подавляющее большинство работ не имеет явной теоретической значимости, да и не должно иметь ее. Более того, негласно считается, что соискатель кандидатской диссертации своими обобщениями должен не опровергать существующие теории, а подтверждать их. Из-за того что соискатели вынуждены придумывать теоретическую значимость собственных работ, обесцениваются представления о теоретическом, ведь это вынуждает многих авторов называть банальные истины значимыми утверждениями.

Возможна и обратная ситуация. Элемент «практическая значимость работы» в качестве универсального свойства также никуда не годится. Причина этого — существование работ сугубо теоретических. Учитывая, что наука прагматизируется под различными инновационными лозунгами, с равным успехом в ГОСТ можно включить элемент под названием «коммерческое значение» или «венчурная привлекательность».

Раздел «методология и методы исследования» является наиболее осмысленным и законно сакрализованным разделом в описании исследования. Особенно это справедливо для естественных наук. Если в естественнонаучных исследованиях есть реальные возможности для того, чтобы различать эмпирические и теоретические методы, гуманитарным наукам до этого далеко в силу их теоретико-познавательной природы.

По идее, гуманитарная работа должна содержать относительно вольное описание самого процесса исследования: с помощью каких методов и приемов автор пришел к тем или иным выводам, каким образом он отбирал релевантный материал и как его обрабатывал, какие положения являются наиболее существенными, а какие носят вторичный характер и т. д. К сожалению, обычно мы имеем дело с ритуальным перечислением слов и словосочетаний: «индукция», «дедукция», «абдукция», «аналогия», «исторический метод», «компаративный метод», «обобщение», «анализ», «синтез», «гипотетический метод», «статистический анализ», «экспертная оценка», «экстраполяция», «форсайт-прогноз» и т. п. Очевидно, что создавать подобные логически неупорядоченные списки бессмысленно.

Также следует обратить внимание на такой специфически российский феномен, как автореферат диссертации. Требования к его составлению и рассылке выглядят устаревшим в эпоху Интернета, когда все диссертации размещаются на сайтах организаций, имеющих диссертационные советы, а также на сайте ВАК. Судя по всему, автореферат является наследием тех времен, когда чиновникам, управлявшим наукой, требовалось иметь компактную справочную информацию по существующим исследованиям. В действительности же авторефераты скорее облегчали работу аналитических подразделений научно-технической разведки.

Что делать?

Печально, но структура введения к диссертации задается философскими и даже псевдофилософскими категориями в их наиболее вырожденном понимании, выдающимися за универсальный методологический концептуальный каркас.

Процедура honoris causa (вручение степени «почетного» доктора наук без защиты диссертации на основании значительных заслуг, — прим. Indicator.Ru) была введена именно для того, чтобы ученые, которые никак не могут преодолеть барьер отвращения к диссертационной схоластике, могли бы получить докторскую степень. Например, самобытный индийский математик Рамануджан вообще не понимал, что такое доказательство, поскольку его стиль математического мышления был абсолютно контраналитичным. Офтальмолог Станислав Федоров был настолько погружен в практическую деятельность, что у него попросту не было времени на защиту диссертации. Также важно понимать, что сейчас многие соискатели овладели искусством академической мимикрии, прикрывая схоластической формой отсутствие содержания, что является пороком схоластики per se (самой по себе, — прим. Indicator.Ru).

Следует ли преодолеть описанную форму диссертационной схоластики? Да, следует. Существующая структура введений к диссертациям универсальна и не учитывает разницы между естественными и гуманитарными работами, теоретическими и эмпирическими исследованиями, перегружена вырожденным формализмом и канцелярщиной.

Внушение студентам и аспирантам ложной идеи о том, что структура введения к диссертации — это вершина методологического мышления, высшая и безусловная форма понимания сути работы, вызывает у многих состояние умственного ступора при знакомстве с этой гносеологической мертвечиной. Эта идея заставляет неверно понимать то, что такое научная деятельность на самом деле.

Выход заключается в том, что структура введения должна быть существенно упрощена. Целесообразно будет сохранить такие элементы, как методы, цель исследования и положения, выносимые на защиту. От требования составлять автореферат (по крайней мере, в существующем виде) следует отказаться. Эти меры откроют путь к тому, что квалификационные работы будут в гораздо большей степени оцениваться по своему содержанию, а не по своей вырожденной схоластической форме, безосновательно выдаваемой за вершину логико-методологической мысли.

Автор — Дмитрий Винник

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram.