Трамп в «пузыре»: что ждет американскую науку

Что важного осталось за кадром первого Слета просветителей в Москве и при чем здесь Дональд Трамп, по просьбе Indicator.Ru рассказывает научный журналист Ольга Добровидова.

Самая интересная и явно самая оживленная сессия в программе Слета просветителей называлась многообещающе: «Проповедь для обращенных?». Этот вопрос, признаюсь, я задаю себе чаще, чем хотелось бы. Меня, в отличие от Алексея Паевского, не смущают явно мессианские нотки в подобной постановке вопроса, это все-таки меткая калька с английского, не более того. Хоть тушкой, хоть чучелом, а разобраться, с кем мы разговариваем и для кого работаем, очень нужно.

Правда, говорили там в основном о том, зачем и как измерять эффективность работы просветителей. Как человек, измученный шестью годами рекламного образования и непрерывных дискуссий об эффективности рекламы, я уже не могу эти разговоры вести всерьез — слишком часто и быстро они уходят в никуда. Поэтому я внимательно слушала.

И услышала, что медийная чума ХХI века осталась в стороне: никто даже не произнес волшебные слова filter bubbles или echo chambers. Насколько разнообразна аудитория федеральных научных СМИ? Если антипрививочники и свидетели гомеопатии принципиально не ходят на лекции Аси Казанцевой, можно ли до них добраться как-то еще? Есть ли области знания и научно-популярной информации, в которых те самые «две России», о которых так часто говорят, совсем не пересекаются? Насколько аудитория российского Фейсбука, в котором мы все сидим, на самом деле изолирована от «остального мира»? Надо ли продвигаться в «Одноклассниках»? Хорошо ли нам из Москвы видно, что происходит в регионах? Надо ли нам всем срочно начинать смотреть телевизор из социологических соображений? Кто знает ответы на все эти вопросы, наконец?

Разобрать, чем чревата информационная закрытость аудитории и от аудитории, предлагаю на актуальном политическом материале — Дональде Трампе, естественно! Ведь во многом именно «пузырь», в котором находились его сторонники, во-первых, защитил их от кое-каких интересных фактов о кандидате, а во-вторых, сделал его победу полным сюрпризом для всех, кто был не в этом «пузыре».

В итоге, чтобы вы знали, после выборов 8 ноября на пути республиканского большинства в Конгрессе США больше нет президента от оппозиционной партии, в Верховном суде, видимо, будет консервативное большинство, так что теперь следующие четыре года руководить США, причем как наверху, так и на уровне штатов, будет толпа фриков.

Подчеркну: этот кейс будет не о том, за кого надо было голосовать и кто и почему должен был победить, Трамп или Клинтон. Он о том, что одна из двух политических сил в стране первого мира — лидирующая — к 2016 году ушла в уверенный отрыв от научной картины мира, и ей за себя не стыдно.

Вот республиканская партийная платформа 2016 года, основной идеологический документ, в котором рассказывается, чего «партия Линкольна» ждет от жизни. Ее приняли на партийной конференции летом 2016 года, тогда же, когда Дональд Трамп официально стал кандидатом в президенты. Это страшно увлекательное чтение, по которому можно увидеть, в какую мешанину из французского с нижегородским превратилась идеология республиканцев. С традиционными для этой партии взглядами на свободный рынок, внешнюю политику, невмешательство государства в экономику и так далее в одном комплекте теперь идет такое задорное потрясание вилами, что аж дух захватывает.

Про сложные отношения республиканцев с климатологией известно давно: об их давних попытках ограничить исследования климата я уже однажды писала. Партийная платформа 2016 года отрицает влияние деятельности человека на климат Земли, в котором уверены российские и не только ученые, как «плохую науку». Скорее всего, Трамп и Конгресс, управляемый республиканцами, все-таки урежут бюджет NASA на исследования Земли, куда входит и климат. Будущий 45-й президент США, как известно, в тренде и как-то заявил, что глобальное потепление — это заговор, придуманный китайцами. О том, что движет отрицанием изменения климата, можно спорить долго (деньги, да, почти наверняка это деньги), но ведь партия хочет ограничить все исследования климата — надо полагать, опасаясь, что им не понравятся результаты?

Республиканская партия последние 20 лет де-факто блокирует государственное финансирование исследований огнестрельного оружия и его оборота. Aвтор этой блестящей идеи, республиканец Джей Дики, сам уже жалеет, что внес законопроект в 1996 году, и после каждого случая массовой стрельбы в США Конгресс безуспешно просит «поправку Дики» отменить. Масштабных исследований оборота оружия в США нет, потому что на них не дают деньги. И президент Трамп, которого поддержала Национальная стрелковая ассоциация (NRA), тоже вряд ли даст. Снова та же история: не будем финансировать ничего, на всякий случай.

Еще, например, в партийной платформе написано, что эмбрионы якобы способны чувствовать «невыносимую боль» с 20 недели беременности, поэтому опыт отдельных штатов по полному запрету абортов после этого срока надо распространить на всю страну. Для начала, нет, не чувствуют — боль, как мы ее понимаем, возникает только в третьем триместре, когда сформировалось все, что нужно, чтобы ее ощущать. Это, по-видимому, подтверждают и более современные «четырехмерные УЗИ»; консервативные оценки осторожно говорят о 23-24 неделях. Третий триместр как самую раннюю отсечку поддерживает профессиональная организация акушеров-гинекологов США, которая, к слову, еще и подчеркивает: скорее всего, почти до конца беременности плод не отличает обычное прикосновение от болезненного.

(Для контекста, около 91% всех абортов в США делается до 13-й недели; на аборты после 21-й недели приходится 1,3% всех случаев, по неофициальным оценкам, из них с генетическими аномалиями плода не связано около 0,3%. Что это за 1,3% случаев, можно прочитать, если вы сильны духом, например, здесь. Запрещать такие аборты совсем, а их и так делают далеко не везде и за безумные деньги — значит оставить женщин без медицинской помощи и обречь их на вполне реальную, а не гипотетическую боль).

Особенно красиво эта и другая антиабортная риторика смотрится в сочетании с пропагандой воздержания, которая в республиканской платформе тоже есть. Все программы планирования семьи и полового просвещения в школах предлагается заменить на пропаганду воздержания как «единственный подход, который всегда эффективен против добрачной беременности и заболеваний, передаваемых половым путем». Это тоже неправда: удивительно, но подростков трудно убедить не заниматься сексом. И программы пропаганды воздержания не работают, и рекомендовать их ненаучно. Более того, у девушек, которые выбирают стратегию воздержания до брака и потом нарушают ее, выше риск заражения ВПЧ и добрачной беременности (внезапно оказывается, что если не учить подростков пользоваться контрацепцией, они ей пользуются плохо). Американские педиатры согласны.

Запрет исследований на эмбриональных стволовых клетках, клонирования человека (большинство ученых в США, впрочем, и так против), экспериментов на человеческих эмбрионах, даже нежизнеспособных, как в Китае, и технологий вроде британских «трех родителей» — это уже так, мелочи.

И да, если вы думаете, что к 2016 году республиканская партия расслабилась насчет креационизма и отрицания эволюции — напрасно. Хорошее понимание Библии (а не, скажем, матана или там финансовой математики) «необходимо для формирования образованного населения», написано в платформе.

За пределами официальных документов, в отдельных выступлениях, республиканцы тоже «зажигают». Будущий вице-президент, а тогда кандидат в конгрессмены Майк Пенс в 2000 году написал колонку, в которой заявил, что риски для здоровья от курения сильно преувеличены. Когда оппонент на дебатах спросил его про эту колонку, Пенс еще раз подчеркнул, что, по его мнению, «научной причинно-следственной связи между курением и раком легких нет», но колонка не про это (а про роль государства). Я даже не знаю, надо ли здесь ссылки на PubMed приводить?

А экологичные лампочки зато рак вызывают, да (это уже Трамп в 2012 году).

Тогда же в начале 2000-х Пенс «отметился» аккуратной поддержкой лечения гомосексуальности (conversion therapy, которая в экстремальных случаях может включать и электросудорожную терапию). В партийной платформе-2016 написано, что родители вправе выбирать лечение для своих детей: когда республиканцев прямо спросили, включает ли здесь «лечение» смену сексуальной ориентации, они сказали, что нет. (Американские психологи и психиатры против таких практик; исследования подсказывают, что эти практики еще и не работают).

Кстати, о праве на лечение. Дональд Трамп ничего обнадеживающего насчет вакцинации не сказал, мягко говоря: это даже не «умеренные» сорта отрицания, это сразу про аутизм. Даже если Трамп на самом деле не встречался с Эндрю Уэйкфилдом, как заявляют сам Уэйкфилд и прочие активисты, хорошего мало. Ну хоть про гомеопатию Трамп, кажется, ничего еще не говорил, и на том спасибо.

Продолжать можно долго, люди пишут успешные книжки о республиканцах и их отношении к науке, это богатая тема. Еще раз подчеркну, это не только Дональд Трамп и его взбесившийся твиттер. Это те самые люди, которые будут всем заправлять на местах.

После этих выборов у меня есть своя любимая история. Есть такой «журналист» Алекс Джонс, которого Трамп, как известно, уважает за его репутацию. В свободное от радиовещания на грани разрыва аневризмы и теорий заговора (от 11 сентября до химтрейлов — на его сайт InfoWars заходите на свой страх и риск) господин Джонс делает что?

Правильно, продает своей миллионной аудитории БАДы. Как и сам его герой когда-то. Американцы выбрали президентом бывшего продавца БАДов — вот так надо читать все заголовки про Трампа на самом-то деле. Сексист, расист, мстительный хам — это все оценочные суждения. БАДы продавал в сетевом маркетинге — это факт.

Трампа выбрали не потому, что это бунт против политкорректности, а потому, что 80% американцев поддерживают обязательную маркировку продуктов, содержащих ДНК. И в нужных штатах нашлось достаточное количество тех, кто, условно, посмотрел на все написанное выше и пожал плечами — а что? Ну подумаешь, они несут псевдонаучную и антинаучную чушь, прикрывая свои убеждения «современными исследованиями» там, где это удобно. Зато рабочие места вернут в страну.

Нет, не так: скорее всего, даже не пожал плечами — просто не видел, не знал, не читал. Вот что бывает, когда просветительская работа действительно становится проповедью для обращенных.

Автор — Ольга Добровидова