Юрий Юханов: мы называли метаматериалы просто искусственными диэлектриками

Наш сегодняшний собеседник – доктор технических наук, главный научный сотрудник Центра инженерных разработок «Микроволновые технологии электродинамических структур» Юрий Владимирович Юханов.

А. Паевский: Начнем мы с того, чем вы лично занимаетесь в науке. Ту тематику, которая у вас заявлена в названии проекта лаборатории «Микроволновые технологии электродинамических структур», я плюс-минус понимаю, но для нашего читателя, возможно, нужно пояснить. Можно ли рассказать, чем занимается ваша группа, и где это применимо?

Ю. Юханов: В принципе, микроволны — это электромагнитное излучение с частотой выше 300 МГц. То, что ниже по частоте, относится к радиоволнам, и всем этим мы занимаемся. Теперь поговорим об электродинамических структурах. Это более широкое понятие. Чтобы не перечислять много-много устройств, давайте скажем так: это все, что относится именно к излучению, рассеянию, управлению характеристиками отраженных волн. То есть, это антенные решетки, различные метаповерхности и прочее, со специальными или общепринятыми характеристиками.

А. Паевский: Когда вы говорите метаповерхности, вы имеете в виду метаматериалы?

Ю. Юханов: Да, это некая конструкция из метаматериалов.

А. Паевский: Я имел честь быть знакомым с Виктором Веселаго, который их придумал. Давненько это было…

Ю. Юханов: Мы раньше, лет 60 назад, это называли просто искусственными диэлектриками (смеется). Вот вся разница, просто новое модное слово.

А. Паевский: Любая наука не стоит на пустом месте и на пустом месте не возникает. Вы продолжаете настоящую большую научную школу, насколько я понимаю, вы ученик Бориса Михайловича Петрова. Можете рассказать о нем, о том, как вы к нему пришли, как вообще пришли в эту область, каким он был ученым, и о школе, которую вы продолжаете.

Ю. Юханов: Я закончил институт в 1974 году, но уже где-то с 1972 года я работал на кафедре антенн и распространения радиоволн. Она так называлась и возглавлял ее бывший ректор Владимир Максимович Алехин. Когда я учился, Борис Михайлович был простым доцентом. А вот когда я окончил институт, через пару лет он защитил докторскую, организовали кафедру, которая до сих пор так и называется — кафедра антенн и радиопередающих устройств. И в студенческие годы, и сейчас я занимаюсь примерно одним и тем же. Просто тогда была немножко другая элементная база, были другие приборы, не такие навороченные. Тем не менее, сейчас смотришь и удивляешься: как мы тогда могли делать то, что делали? Иной раз и сейчас такое не под силу.

Что касается Бориса Михайловича, это, конечно, был великий ученый. Заслуженный деятель науки. К сожалению, пять лет назад его не стало. Несколько штрихов: за то время, когда он стал уже заведующим кафедрой и до этого, с конца 1970-х до середины 1990-х – начала 1990-х, мы под его руководством выполнили порядка полутора десятков очень больших работ по постановлениям правительства. То есть это очень серьезная работа, дальше не буду говорить, с чем они связаны, — примерно с тем же, с чем и сейчас. И еще: в свое время он обратился в ЦК КПСС с письмом и в 1985 году Горбачев и Косыгин подписали постановление о создании на базе нашей кафедры в Таганроге большой безэховой камеры. То есть там, где можно было бы измерять параметры объектов в натуральную величину. Сейчас есть несколько таких камер в России. Но, к сожалению, тогда наступил 1986 год и все это осталось только в планах. Хотя мы уже кое-что начали и подыскали место. Но сейчас теперь там находятся база отдыха и прочее.

Борис Михайлович создал очень сильную научную школу, подготовил очень много студентов. До сих пор еще основной состав кафедры складывается из тех ребят, которые учились у него. У нас, конечно, молодежь появляется, и достаточно молодежи, но тем не менее, остались и старички, и они способны работать.

А. Паевский: К слову, о молодежи. В современных условиях наука делается большей частью молодежью. Чаще всего современная наука — это идеи старших товарищей и руки молодых. Сейчас вам в вашей работе хватает ли молодежи, и если говорить о приходящих к вам студентах (к вам же начинают со студенческой скамьи приходить ребята?), как быстро студент, приходя к вам на кафедру, включается в реальную научную и практическую работу?

Ю. Юханов: Основная наша трудовая сила — это как раз студенты. Идут вначале бакалавры, старшие курсы, 3–4, большей частью четвертый курс, потом магистры – еще два года, потом аспиранты еще четыре года, а потом с некоторыми приходится расставаться. Не потому, что они нам не нравятся, а потому что они находят себе лучший путь. Ну и сами понимаете, мы университет — мы для того и созданы, чтобы готовить специалистов для страны. Но тем не менее, наш учебный процесс протекает на основе проектной деятельности. Сейчас это модно, а у нас так было всегда. Я сам с третьего курса, когда был студентом, уже пришел на кафедру, выполнял работы по договорам. Поэтому, когда я окончил институт, я уже хотел в аспирантуру поступать и, собственно, наукой тогда достаточно активно занимался. Точно так и сейчас — только возможностей у студентов побольше. Компьютеров у нас достаточно много, ребята охотно работают. Не все остаются, так и положено — невозможно удержать всех. Но основная рабочая сила — молодые.

А. Паевский: Вы хорошо правильно упомянули, что работаете в первую очередь в университете. Университет сильно отличается от каких-то прикладных учреждений и академической науки. Насколько комфортно работать вам как прикладному ученому, который работает на практику над конкретными задачами, в федеральном университете? Финансирования хватает ли, стало ли лучше в вашей работе с вступлением и продолжением работы ЮФУ в «Приоритет-2030»?

Ю. Юханов: Когда приходят деньги, это всегда хорошо — надо просто умело ими распорядиться, ну и не прозевать. У нас было несколько этапов изменений. Первый – когда мы получили достаточно большие государственные средства и создали безэховую камеру. Тогда мы были единственные в Советском Союзе обладатели такой структуры, а сейчас мы единственные в России. Пару лет назад появилась еще парочка других университетов, ну там немножечко все послабее, чем у нас. Потом, когда начался «Приоритет-2030», мы создали лабораторию, получили небольшие деньги на модернизацию оборудования. Сейчас, с 2022 года, мы создали «Центр инженерных разработок». У нас такое оборудование... Не то что в каждом вузе такого нет, у нас по стране всего одна-две таких инженерных установки. И где, как не в университете, осваивать такие новые вещи. Мы и осваиваем, пытаемся это делать. И параллельно, последние пару десятков лет, вливаемся и в производственную часть: выполняем НИОКР для серьезных ребят, работаем, делаем серьезные вещи.

А. Паевский: Еще два вопроса: один личный, другой, наоборот, широкий. Ваша область — это такой стык и физики, и математики, и материаловедения, химии уже практически. В классической математике есть проблемы тысячелетия, то есть проблемы, которые нужно решить и которые до сих пор никто не может решить. Две, по-моему, решили, остальные нет. Для ученого, мне кажется, важно иметь какую-то вершину неразрешимой задачи. В вашей области микроволновых технологий, взаимодействия вещества с микроволнами, есть какие-то проблемы, которые уже стоят, но еще не решены?

Ю. Юханов: Понимаете, у нас проблем достаточно, они всегда стоят перед нами. И мало того, что проблемы эти нерешенные, много таких, о которых мы даже не подозреваем. То, о чем вы сказали, математика — это самая точная наука. И на эту тему я как-то даже подискутировал со своим лучшим другом-профессором, к сожалению, ныне покойным.

Я его спросил: «Кто важнее: доктор физико-математических наук или доктор технических наук?» Он говорит: «Ну, я думаю одинаково». А ему отвечаю, что доктор технических наук все-таки важнее. И он удивленно так посмотрел на меня: вроде снизошел с высот, пошел мне навстречу, согласился, что мы одинаковые. А я?

Но дело в том, что, все-таки, математика решает те задачи, которые она может рассчитать. Мы решаем те проблемы, которые нужны для производства, и нас не спрашивают, можем мы решить или не можем. У нас выбора нет. Поэтому проблемы могу встречаться на каждом шагу и даже в таких ситуациях, в которых не ожидаешь, в которых кажется, что все ровно и все гладко. На самом деле, везде появляются такие вещи. В общем, когда начинаешь что-то делать, понимаешь, что не все ты знаешь. Но все равно надо найти решение.

А. Паевский.: Вы правы: если физика или математика спрашивают, возможно ли это, то инженера спрашивают, когда он это сделает.

Ю. Юханов: Разумеется. И никто не спрашивает возможно ли, взялся — все, делай.

А. Паевский: Последний вопрос уже лично от меня, потому что я 20 лет занимаюсь популяризацией науки и знаю, что вы пришли в науку через радиолюбительство. Тогда, в 60-70-е годы, это было поголовное явление. Я и сам в свои 6-8 лет паял радиоприемник. Был набор, я покупал, паял, был счастлив, что мог сделать сам. Сейчас, по-моему, этого нет. Насколько важна популяризация таких инженерных наук и радиотехники и что для этого может быть можно или нужно сделать?

Ю. Юханов: Конечно, немножечко изменилось все с тех пор, когда вы были молодым — ну, вы и сейчас относительно молодой, про себя уже не буду говорить. Даже когда я был школьником, про транзисторы только говорили. Уже появлялись, но очень новенькое было все. Тогда можно было паяльник пойти купить и на этом паяльнике все паять. Сейчас это все не так просто. Сейчас все – «интернет вещей», теперь уже все из таких кубиков собирается, можно купить уже готовое. Сейчас, думаю, что популяризацией радиотехники особенно надо заниматься. И вообще мне кажется, пришло то время, когда, как Осоавиахим объявлял — все в химию, все в авиацию, — так и здесь надо объявлять: все в радиотехнику. Увы, и мало ребят в специальности, есть и другие проблемы. Но, видимо, еще не наступил тот болевой порог, когда надо делать такие призывы.

А. Паевский: И мне кажется, что очень важно, чтобы человек с юных лет мог понимать, как работает это. Своими руками попробовать, как физика работает в железе, в металле и во всем остальном.

Ю. Юханов: Совершенно верно. Это очень важно, прочувствовать и понять самому – как это работает, а не просто соединять непонятные блоки в готовые разъемы.

А. Паевский: Спасибо огромное, что нашли время для разговора.

Ю. Юханов: Спасибо вам, что есть такие люди, которые интересуются еще такими вещами и занимаются.