Песнь льда и пламени: захватывающая история Луизы Бойд

Женщина, потратившая миллионы на науку, глава поисковой экспедиции по следам Амундсена, суровая полярная исследовательница и нежная любительница камелий, открывшая подводный горный хребет, – все это об одном и том же человеке. О полярных (и не только) приключениях «Первой леди Арктики» рассказываем в рубрике «История науки».

Золото Калифорнии

Луиза Арнер Бойд родилась в Сан-Рафаэле (окрестности Сан-Франциско) 16 сентября 1887 года. Отец семейства, Джон Франклин Бойд, владел золотым рудником в городе Боди, названом в честь первооткрывателя месторождения. Сам Уильям Боди, кстати, замерз в снежном буране через год после обнаружения золотой жилы, но затем его семья начала добывать там драгоценный металл, а позднее рядом нашли и другую жилу.

В конце восьмидесятых это было злачное местечко: город-десятитысячник с золотыми шахтами, опиумными наркопритонами, знаменитым на всю округу кварталом красных фонарей (с местной легендой – проституткой Розой Мэй, которая якобы переквалифицировалась в медсестру во время эпидемии и бесплатно выхаживала больных, от которых заразилась и умерла сама) и развитой преступностью. Во время расцвета города (на спад его жизнь пошла в начале двадцатого века) почти ни дня не проходило без грабежей и разбоев.

Как бы то ни было, в те годы Бойды считались местными «сливками общества» и не знали нужды и бедности. Луиза и два ее старших брата, Сет и Джон, учились в хорошей частной школе, а летние каникулы проводили в ковбойских забавах на ранчо в Окленд Хилл: дети ездили верхом, охотились, рыбачили, бродили по полям и лесам, ходили в походы, изучали окрестные горы. Но беззаботное детство не продлилось долго. Когда Луиза была еще подростком, оба ее брата умерли от болезни сердца практически одновременно. Этот удар в одночасье подкосил здоровье пожилых родителей, и девушке пришлось взять заботу о них на себя. В память о сыновьях Бойды передали в собственность города Сан-Рафаэль часть своего недвижимого имущества (в одном из этих зданий, построенном в викторианском силе, и по сей день заседают городские чиновники), а сами отправились путешествовать по Европе в компании дочери.

Американка против испанки и любовь к айсбергам

Но шли годы, и Луизе все меньше нравилась жизнь с родителями, которые болезненно перенесли утрату двух других детей и теперь постоянно переживали, как бы с дочерью чего не случилось. Молодой женщине (а ей уже было тридцать), напротив, хотелось, чтобы с ней что-нибудь случалось. Свое стремление к деятельности и приключениям она впервые реализовала, отправившись в 1918 году в Европу, а затем в Египет, чтобы стать медсестрой и бороться с пандемией гриппа-испанки (через шесть лет после гибели мифической Розы Мэй, хотя вряд ли эти события связаны).

Весной 1919 года Луиза предприняла другое рискованное путешествие, взяв напрокат машину и объехав США (а ведь тогда многие американские дороги были в основном проселочными, засыпанными в лучшем случае гравием). Все свои наблюдения она описывала в дневниках.

Но вскоре на женщину обрушилось тяжелое известие: не стало ее матери, Луизы Кук Арнер. Начинающая путешественница вернулась домой, где через год умер и ее отец. Но вместе с горем на 32-летнюю Луизу свалилось огромное по тем временам состояние в три миллиона долларов и невиданная свобода. Ничто больше не держало ее дома. Вольное детство, полное приключений, и недавние опыты путешествий звали ее в дорогу, а первые значительные успехи суфражисток воодушевляли еще больше. Поэтому уже начало двадцатых годов Луиза Бойд встретила в Европе, а в 1924 году проплыла на круизном корабле мимо полярных ледников Шпицбергена – и влюбилась в них навсегда.

Уже через год, вскоре после представления британской королеве (мисс Бойд удивительным образом умудрялась путешествовать не только на большие расстояния, но и между двумя мирами, никогда окончательно не покидая светского общества), она снарядила свою собственную экспедицию к Земле Франца-Иосифа.

«Хобби»: туда и обратно. Дважды

В 1926 году, арендовав шхуну под названием «Хобби» (на которой когда-то плавал сам Руаль Амундсен) вместе с друзьями – подругой из Сан-Франциско Жанет Кольман и четой испанских графов Рибадавиа – она отправилась в плавание, откуда привезла 700 фотографий, семь километров кинопленки и 11 шкур самолично убитых белых медведей. Такая эксцентричная дама, конечно, сразу привлекла внимание газет. Пресса заметила и то, что она стала первой женщиной, ступившей на Землю Франца-Иосифа. Одни называли ее «Полярная Диана» (не в честь принцессы, очевидно, а в честь одноименной древнеримской богини охоты) и «Леди Арктика», другие ругали за сумасбродство. Один остряк даже посвятил ей эпиграмму, начинавшуюся в духе лимерика: «Жила-была Бойд, юная леди, которой сторонились полярные медведи».

Но вскоре случилось то, что заставило скептиков замолчать. В марте 1925 года экспедиция Умберто Нобиле, знаменитого строителя дирижаблей, пропала на просторах Арктики. На поиски потерпевшего крушения дирижабля тут же отправился сам Руаль Амундсен – великий норвежский полярный исследователь и покоритель Арктики. Однако и его самолет исчез без следа. Уже зафрахтовавшая «Хобби» для нового путешествия Луиза тут же вложила все силы в организацию спасательной экспедиции и возглавила ее. «Как я могу продолжать развлекаться, когда двадцать два человека находятся в опасности?» – говорила она.

Во время поисков она несла вахту наравне с другими участниками, и не раз видела что-то похожее на палатки. К сожалению, при ближайшем рассмотрении эти пятна оказывались миражами или темными кусками льда необычной формы. Но хотя спасательная экспедиция преодолела путь в 16 100 километров, ни Умберто Нобиле, ни Руаль Амундсен так и не вернулись на Большую Землю, и ни следа их команд не удалось найти команде «Хобби». Кстати, в итоге Нобиле нашелся, а Амундсен все-таки погиб.

Вернувшись в Норвегию, Луиза Бойд с удивлением обнаружила, что знаменита уже не просто в качестве богатой сумасбродки. Мало того, что научное сообщество начало признавать ее авторитет, так еще и норвежское правительство наградило ее Крестом Святого Олафа. Луиза стала третьей женщиной в мире (и первой американкой), заслужившей этот орден. Поиски пропавших стали первой экспедицией, где Луиза была окружена настоящими учеными, познакомилась с научным оборудованием и наконец поняла, как превратить свое увлечение фотографией в полезное для науки занятие.

Снежная королева в Арктике и Полесье

В 1931 году она организовала новую экспедицию, на этот раз в Гренландию, а потом еще три (на этот раз при финансовой поддержке Американского географического общества). Чаще всего она одной из двух женщин на борту (второй была ее секретарь, миссис Рош). «Здесь полярные медведи, тюлени, овцебыки и лисы, – рассказывала она о своих путешествиях. - Самая северная радиостанция. <…> Холод? Да, конечно, но здесь есть какое-то неземное величие, и я его люблю». Бойд измеряла глубину и фотографировала фьорды для нанесения на карты, изучала ледники и моря. Но большая часть работы проходила уже дома, где нужно было разбирать записи и фотографии, анализировать и интерпретировать данные, чтобы опубликовать их.

Между этими путешествиями Луиза успела съездить в Пинское Полесье, куда она направилась в 1934 году, по дороге с конгресса географов в Варшаве. Путешественнице хотелось посмотреть на «экзотику болот» и обычаи местных рыбаков. Окрестности древнего Пинска, известного в летописях с конца XI века и входившего в состав Туровского княжества, очаровали американскую гостью. «Обычно болота описываются как нечто экстремально плоское и монотонное, чего я здесь не увидела, так как моей главной целью были только местные жители, – напишет она. – Живущие на водных путях или среди них, создают своеобразный этнический стержень, который отличает этих людей от других». По ее фотографиям и описаниям местных болот, рек, озер и протоков весь западный мир впервые познакомился с бытом жителей этих мест. В благодарность в Белоруссии ей даже установили памятник, сняли документальный фильм и проводят выставки.

Во время 1937 и 1938 годов она открыла подводный океанический хребет между островами Ян-Майен и Медвежий – продолжение срединно-океанского Атлантического хребта, теперь называемое хребтом Мона. Однажды, когда она сидела в своей каюте за работой, налетел шквал, от которого моторное судно заметалось, как ореховая скорлупка, и опрокинулась масляная лампа. Случился пожар, и она едва успела выбежать из комнаты, чтобы найти огнетушители и позвать на помощь. Пожар потушили, а о том, что под палубой ее каюты хранился динамит, она узнала намного позже.

Так то, что злые языки поначалу считали причудами богачки, пытающейся хоть чем-то наполнить свою скучную жизнь, оказалось настоящим призванием. При этом многих удивляли ее женственность, нежность и даже некоторое изящество, странно контрастирующие с суровым бытом полярников.

«Мне нравятся приятные вещи, которыми наслаждается большинство женщин, даже если я ношу рейтузы и сапоги в экспедиции, даже если я в них сплю, – признавалась Луиза. – У меня нет ничего общего с маскулинными женщинами. В море я не уделяю внимания своим рукам, разве что слежу, чтобы их не отморозить, но я пудрю нос каждый раз перед выходом на палубу, и неважно, насколько сурово море в этот день. Ничто не мешает женщине жить без привычных удобств, и при этом оставаться женственной».

Дама с камелиями на корабле и в разведке

Поэтому кажется символичным, что свободное от экспедиций время мисс Бойд посвящала цветоводству и уходу за собственным садом с террасами в Сан-Рафаэле. Все знали, что у нее была лучшая коллекция камелий на всем Западе, о которой даже писали в газетах. Появляясь в обществе с красивым цветком на шляпе, она сделала камелии чем-то вроде своей визитной карточки. В своем поместье она была прекрасной хозяйкой, наслаждаясь учеными беседами с гостями-мужчинами, но при этом любила и посплетничать с подругами.

Но жизнь Луизы, полную приключений, нарушила начавшаяся Вторая мировая война. Неугомонная мисс Бойд не могла сидеть дома сложа руки. Уже в 1941 году по заданию США она под прикрытием, строя из себя просто богатую чудачку, на свои деньги зафрахтовала судно и отправилась в район Баффиновой земли. Никто из команды не знал, что она с несколькими геофизиками будет изучать магнитную аномалию, полярные сияния и ионосферу в этом районе, из-за которой нарушалась связь между союзниками из Европы и США, а также подготовит подробный отчет о возможном строительстве аэродрома в этих местах, изучив метеорологические условия, координаты и наличие пресной воды поблизости. Так до июня 1942 Луиза выполняла различные задания Пентагона (у нее даже был свой офис и символическая зарплата – доллар в год), а потом стала почетным председателем по питанию в отделении Американского Красного Креста в Сан-Франциско.

За свои заслуги Луиза Бойд получила множество научных степеней в разных университетах и стала первой женщиной, принятой в ряды Американского географического общества. Последний самый эксцентричный поступок она совершила в 67 лет, став первой женщиной, побывавшей на Северном полюсе (а точнее, над ним), совершив 16-часовой перелет на аэроплане DC-4. Обе книги, которые она написала о своих путешествиях, были про Гренландию, где в память об этой выдающейся женщине назовут территорию недалеко от побережья.

Скончалась Луиза Бойд за два дня до собственного восьмидесятипятилетия, растратив все свое состояние и вложив в науку последние деньги. Незадолго до смерти она сделала несколько неудачных инвестиций, и ей пришлось продать дом в родном Сан-Рафаэле и даже мебель, и переехать в дом престарелых. Согласно последней воле Луизы, ее прах развеяли над Северным полюсом, поэтому в родном городе есть ее музей, но нет мемориальной таблички или могилы. Так окончила свои дни когда-то самая богатая наследница Америки, женщина, которая никогда не переживала из-за сплетен и насмешек за спиной и не зависела от чужих ожиданий, стремясь к неизведанным землям и новым открытиям.