Костыль для инновационной активности

Сколько денег нужно вкладывать в ведущие российские вузы и что делать с остальными, а также что важнее технологий и денег? Об этом в рамках Гайдаровского форума рассказал ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов. Indicator.Ru публикует речь главы ВШЭ.

У нас должно быть как минимум 30-40 вузов, которые входят в мировой топ-100 по своему предмету. Почему 30-40? Потому что в предметных рейтингах (а их порядка 60) для России, исходя из той же логики, о которой я говорил, что мы присутствуем в 5% фронтиров, как бы мы ни старались, в ближайшие десять лет мы не будем иметь больше 10%. Это значит, что в остальных 90% фронтиров мы должны быть в курсе, то есть обеспечивать участие минимум одного приличного российского университета во всех конференциях, где докладываются передовые вещи, во всей среде, где создаются эти передовые идеи и технологии. Это must.

Нужны ли здесь два миллиарда долларов? Если взять 30-40 вузов по 1-2 миллиарда долларов, это шесть триллионов рублей. Шесть триллионов рублей — это будет 4% ВВП к 2025 году. Сейчас все финансирование высшего образования [составляет] 0,6% ВВП. Это к вопросу о реалистичности.

Следовательно, надо ставить вопрос о том, чтобы иметь некоторую компромиссную модель. Модель, при которой у нас действительно есть ядро из примерно десяти вузов, которые могут технологически конкурировать на приборной базе, на лабораторной базе. Это будут не все сектора, и эти вузы могут быть и в топ-25 [мировых рейтингов]. И [должны быть] вузы, которые имеют внутри себя конкурентоспособные сектора, которые участвуют в системе международных рейтингов, но их предел — это вхождение в топ-100, топ-150. Это минимальный уровень, когда тебя зовут, тебя различают. Это, наверное, значительно меньшие деньги.

В какой степени это действительно шесть триллионов, а не, например, два? Есть такое понятие, как паритет покупательной способности.

У нас ППС сейчас (у МГУ, у Высшей школы экономики, каких-то других вузов-лидеров), если считать номинально, 300-400 миллионов долларов в год бюджет. От 300 до 500 [миллионов]. Но по ППС мы за миллиард перевалили. В какой степени мы можем говорить о паритете покупательной способности вузов? Мы можем, но ограниченно. Это не то же, что продовольственный паек. Мы должны работать на рынке людей, которые в любой момент могут сняться и уехать. Конкурентоспособный ученый переманивается. Мы должны приобретать точно так же, как и медики, современную лабораторную базу, которая стоит доллары, а не рубли, мы ее здесь не создадим. Поэтому паритет покупательной способности применительно к вузам будет не 3,2, а где-то 1,6. Задача эта необходимая, но она очень тяжелая. К большому сожалению, люди, которые распоряжаются государственным бюджетом, государственными деньгами, они ее, по-моему, не понимают в настоящее время. Это очень серьезная проблема.

Вторая проблема — это то, что делать с более широким кругом вузов.

Давайте их отдадим вузам и нацелим эту систему на то, что, условно говоря, каждый десятый или каждый восьмой студент приличного вуза будет застревать в этих инкубаторах, делать там свои проекты. Это тот костыль, который мы можем подставить для недостаточно инновационной активности нашей экономики. В ближайшие десять лет это будет все равно так. Но не надо забывать, что преимущество вуза — это его молодость. И постоянный приток молодых не менее важен, чем приток технологий или приток денег. Поэтому, если мы хотим капитализировать будущее для страны, мы, прошу прощения за красивость, должны капитализировать еще молодость, а это, безусловно, вузы.

Расшифровала Марина Киселева

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.