«Нет критической массы спроса на людей категории “знание”»

«Наш доклад <…> находится на пересечении двух больших областей — производительности труда и человеческого капитала — и погружен в специфику России. И здесь, конечно, вопросов гораздо больше, чем ответов, и возможно не один доклад, даже самый совершенный на сегодня не может ответить на все вопросы. Мы считаем, что здесь есть вопросы, которые нуждаются в обсуждении, и которые нуждаются в дальнейших исследованиях. Это имеет и теоретический интерес, и практический смысл» — предварил выступление председатель конференции Владимир Гимпельсон.

«Мы рассматриваем проблему человеческого капитала в контексте производительности труда. Я бы даже уточнил – нас интересует, как мы видим проявление человеческого капитала на макроэкономическом уровне», — начал Илья Воскобойников и сразу озвучил печальные выводы проведенного исследования, — Главный информационный пойнт нашего доклада: российский человеческий капитал не так производителен, как нам бы всем хотелось. Мы видим, что качество рабочей силы не дает ощутимого вклада в рост и (он — Indicator.Ru) мог бы быть больше. Качество рабочей силы – это результат взаимодействия спроса на человеческий капитал и предложения, значит, ответ на вопрос, почему человеческий капитал не так производителен, как хотелось бы, лежит и в изменении спроса, и в предложении».

По его оценке, демографический прогноз не обещает ускорения роста производительности труда за счет роли человеческого капитала в ближайшие два-три десятилетия. Жизненный цикл знаний и навыков работника также не несет хороших новостей: «Имеет место мощный старт, хорошая образовательная база, но в то же время самого российского работника непрерывное образование не привлекает, что сказывается на достаточно быстрой деградации человеческого капитала. По сравнению с другими странами, обновление человеческого капитала идет медленнее и прекращается в той фазе цикла, когда оно особенно необходимо» — заявил Воскобойников.

Авторы доклада связывают наблюдающуюся картину с проблемами и на стороне спроса, и предложения. Если говорить о спросе — беда в том, что «нет критической массы спроса на людей категории “знание”». Чтобы расширялся спрос на высококвалифицированный труд, должны появляться новые предприятия, а старые – увеличивать занятость людей в технологически сложных и инновационных видах деятельности. Больше всего высококвалифицированные сотрудники нужны компаниям, занимающимся инновациями и предприятиям, конкурирующим на международном рынке. Однако в России, согласно приведенным исследованиям, мало и тех, и других. Кроме того, доля работников, проходящих переобучение, составляет не больше 15%, а в частном секторе она еще ниже. Расходы частных предприятий на эти цели составляет около 0,3% от общих затрат на рабочую силу. «Переобучение в большей мере ориентировано на квалифицированных работников крупных компаний, людей с высшим образованием и молодежь. Те же, кто наиболее нуждается в переобучении — люди предпенсионного возраста, люди у которых человеческий капитал уже во многом устарел, не имеют доступа к нему или имеют сложности с доступом», — говорится в докладе. Несмотря на то, что россияне получают «хороший старт», и процент людей с высшим образованием дальше больше, чем, например, в США, процент людей, получающих непрерывное образование, один из самых низких.

Кроме того, выяснилось, что среди факторов, влияющих на экономический рост в России, качество рабочей силы дает сравнительно небольшой вклад. Гораздо большее влияние в период с 1995 по 2016 год оказала фондовооруженность, совокупная факторная производительность и эффект перераспределения рабочей силы между отраслями. Однако эксперты отметили, что потенциал у российского капитала все-таки есть: «Если мы посмотрим на темпы прироста качества рабочей силы России по сравнению с другими бывшими республиками СССР со схожей системой образования, мы увидим, что в общем это показатель довольно средний. Россия находится примерно в середине списка, в котором лидирует Казахстан, а закрывает Эстония. <…> Сопоставление с другими бывшими республиками СССР показывает, что на постсоветском пространстве у человеческого капитала существует достаточно большой потенциал роста, в том числе и у российского. Если такой вклад возможен в Казахстане, то видимо и в России это тоже возможно».

Демографический прогноз, по словам авторов, также не обещает увеличения вклада в производительность труда. Прошлый период роста был вызван большим демографическим дивидендом, когда на рынок вышло много молодых образованных людей, увеличилось общее количество рабочих часов и повысилась производительность. Теперь наш ждет анти-дивиденд. «Население стареет, демографическая волна сейчас находится и будет находиться на спаде, это значит, что прогнозы как минимум не обещают роста занятости, а скорее обещают заметное сокращение. Также мы ожидаем сжатия молодежных когорт. Это автоматически означает, что самая хорошо образованная, подготовленная часть населения – это примерно 30-35 лет – будет сжиматься. И в этом смысле это отрицательный эффект будет еще выше. Увеличение численности в старших возрастных группах также будет оказывать негативное влияние на производительность из-за того, что старшие возрастные группы хуже подготовлены к функционированию в быстро меняющейся экономике» — пояснил Воскобойников.

Кроме того, из-за сокращения количества работников и, соответственно, общего количества часов рабочего времени следует ожидать усиления зависимости от мигрантов. Уже сейчас мигранты составляют 10% совокупного предложения труда, и их квалификация влияет на производительность. В среднем она оценивается как низкая, а те, у кого она высокая, чаще всего не используют ее в России. В связи с этим эксперты призвали задуматься о переобучении мигрантов на рабочем месте и изменении миграционной политики так, чтобы привлекать квалифицированных специалистов.

Резюмируя, исследователь еще раз подчеркнул, что вклад человеческого капитала определяется не только качествами работника, но и спросом на его знания и навыки, который зависит от структуры экономики.

Есть и другой важный показатель — предложенный Всемирным Банком в 2018 году «Изменение богатства наций», с новой точки зрения иллюстрирующий понятие человеческого капитала, отметил, комментируя доклад, один из экспертов, старший экономист Отдела управления экономикой и борьбы с бедностью по региону Европы и Центральной Азии Всемирного банка Руслан Емцов. Он определяется, как сумма средних заработков, которые получит работник в течение жизни, и позволяет оценить накопления людей: «В России на 2014 год национальное богатство на душу населения составляло где-то 190 тысяч долларов на душу населения по паритету покупательной способности. И из них 90 тысяч, почти половина — это был накопленный человеческий капитал. Здесь человеческий капитал измеряется, как приведенная стоимость будущих заработков на протяжении жизни работника. И это не функция заработка, а просто чисто описательная статистика по разным возрастным когортам и по уровням образования». Руслан подчеркнул, что средняя цифра по миру в том же году составила 108 тысяч. Таким образом, несмотря на преимущества в образовании и других показателях, средний заработок в России оказался меньше, чем по миру.

«Очень интересно, — продолжает эксперт, — что в Бразилии в этот же год было почти абсолютно тоже самое накопленное национальное богатство на душу населения 188 тысяч, но человеческий капитал составлял 123 тысячи. То есть, ожидается, что средний бразильский работник за свою трудовую жизнь заработает в приведенной стоимости 120 тысячи, в отличие от России, где показатель 90. При этом в Бразилии гораздо ниже показатели и индекса человеческого капитала, и уровня образования, и качества образования, и даже уровня здоровья. Из этого можно сделать вывод, что что-то на рынке труда происходит с отдачей на этот вот замечательный человеческий капитал, который результирует в таком низком показателе». Он предложил рассмотреть еще несколько факторов, влияющих на продуктивность. Это повышение продуктивности молодого работника при переходе с предприятия и обеспечение продвижения наиболее квалифицированных кадров. А также – роль государства в переобучении сотрудников средних и малых предприятий. По опыту других стран, это могло бы стать хорошей инвестицией в развитие экономики. Емцов закончил свое выступление, сравнив российскую экономику с анемичным больным, которому не обязательно не хватает именно железа (человеческого капитала) для улучшения его состояния, а причиной могут быть и другие факторы, такие как потеря крови или невозможность

Второй эксперт, анализировавший доклад — старший научный сотрудник Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Иван Любимов — отметил, что на протяжении последних десятилетий российская экономика фактически не усложнялась. В таких условиях отраслевая и структурная трансформация происходит медленно, и человеческий капитал остается не востребованным. Кроме того, несмотря на количество россиян с высшим образованием, качество знаний и умений, полученных ими в вузе, не всегда соответствует требуемым работодателем. Иван предложил несколько способов оценить качество образования, например, по баллам ЕГЭ, стоимости и сложности обучения, разнообразию и востребованности профессий. Он заметил, что экономическая сложность и качество образования в регионах часто взаимосвязаны. «Россия разделена таким образом на два мира: есть регионы, в которых присутствуют более технологичные и сложные компании и сферы производства и услуг, в этих же регионах сосредоточены элитные и околоэлитные вузы, и в значительной мере эти регионы [обеспечены] c точки зрения получения тех специалистов, которые требуется их экономикам, и а есть регионы где дела обстоят иначе».

Подводя итоги круглого стола, Владимир Гимпельсон добавил, что в литературе вообще нет единогласного мнения о том, ведет ли человеческий капитал к росту производительности или наоборот. Он сослался на известную работу, в которой показано, связи могут быть выстроены в обратном направлении. Коллеги поблагодарили друг друга за содержательную дискуссию, отметив, что много вопросов осталось на будущее.