Человек, который придумывал русский фольклор

О том, как деятельность фольклориста-патриота оставила нестираемый след не только в изучении русской культуры, но и в зарубежных гуманитарных науках, рассказывает сегодняшний выпуск рубрики «История науки».

Возможно, и не стоило бы вспоминать сегодня человека, который родился ровно 210 лет назад, однако на примере Ивана Петровича Сахарова можно показать, в каком состоянии находилась в начале своего становления отечественная гуманитарная наука и куда она порой скатывается. Тем более, что наш герой прожил короткую, но бурную жизнь, оставив след в мировой гуманитарной науке, который до сих пор не удается стереть.

Иван Петрович Сахаров родился 29 августа (10 сентября по новому стилю) 1807 года в Туле. Воспитание юноша получил самое патриотическое, и впоследствии он вспоминал: «Благодарю Господа, что над моею головою не работала ни одна французская тварь. Горжусь, что вокруг меня не было ни одного немецкого бродяги. [...] Мерзенштейны и Скотенберги, заморские бродяги высшего сорта, не появлялись тогда в Туле; я их встретил впервые в Москве». Именно там он закончил духовную семинарию (1830), а затем медицинский факультет Московского университета (1835).

Именно тогда и началось «творчество» Сахарова. Он начал ездить по российским губерниям, собирать фольклор, сказания, обряды, заговоры, предания. И сразу же издавать их. В 1836 году вышли «Сказания русского народа о семейной жизни своих предков» в трех томах, затем «Путешествие русских людей в чужие земли» (1837), двухтомник песен русского народа (1838—1839), «Писатели Тульской губернии» (1838), «Русские народные сказки» (1841)…

«Сказания» пользовались бешеной популярностью. В предисловии к переизданию 1885 года пишется, что третье прижизненное издание «едва ли можно найти у букиниста даже за 25 рублей, а первый том вообще выкраден из Императорской публичной библиотеки и не пополнен до сих пор».

Еще при жизни Сахарова люди начали подозревать неладное. Поэт и критик Аполлон Григорьев в 1854 году прямо обвинил Сахарова в том, что тот редактировал и переписывал сказания, меняя ритм и размер.

Впрочем, тогда Сахаров уже начал отходить от дел из-за болезни. Конец жизни он провел в своем имении на Валдае и умер 56 лет от роду «от разжижения мозга».

А подозрения продолжались. Дальше — больше. Оказалось, что Сахаров в своих публикациях ссылался на рукописи, которых никто не видел ни до Сахарова, ни после: «Вождь по жизни» — якобы источник «Домостроя», «Рукопись Бельского» и другие.

Постепенно стало ясно, что Сахаров частично переделывал публикации других авторов, «подгоняя» фольклор под свое видение, а частично выдумывал сам. В российской фольклористике появились другие сборники, более адекватные, но, к сожалению, сахаровские труды были переведены на английский язык и до сих пор цитируются в англоязычной научной литературе по фольклористике как подлинные тексты русских обрядов и заговоров.

Более того, в последнее время появились и отечественные статьи, которые цитируют народные заговоры из Сахаровских трудов, которые снова начали издаваться, в том числе и как научные издания.

Именно поэтому завершить хочется цитатой из статьи Андрея Топоркова «Русский волк-оборотень и его английские жертвы»: «Область народных поверий, обрядов и особенно колдовства и "чернокнижия" всегда привлекала не только ученых, но и разного рода дилетантов и даже шарлатанов. В этом смысле современная ситуация на издательском рынке мало чем отличается от того времени, когда печатали свои книги И.П. Сахаров и М. Забылин. Наше время во многом возвращается к ситуации донаучной фольклористики второй четверти XIX в. Несколько заостряя ситуацию, можно сказать, что если критериев научной критики текста в 1830—1840-е гг. еще не существовало, то теперь они уже практически позабыты».

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.