Тропы скотоводов: тайная предыстория Великого шелкового пути

Почему Великий шелковый путь начали прокладывать за сотни лет до его исторического «дебюта», как скотоводы искали тропы среди труднопроходимых гор и чем моделирование миграции скота помогает историкам, рассказывает Indicator.Ru.

Едва ли кто-то не слышал о Великом шелковом пути — караванной дороге (точнее, сети дорог), связавшей торговыми отношениями восток и запад Евразии, Европу и Китай. Однако торговали там не только шелком. Более того, трансевразийские обмены далеко не всегда играли главную роль в этих маршрутах, скорее следует говорить о многочисленных «медных», «изумрудных», «нефритовых» и «золотых» путях, связавших страны и народы в треугольнике Ближний Восток — Индия — Китай (и лежащей посередине Центральной Азии).

Однако возникли эти «шелковые пути» не на рубеже нашей эры, при династии Хань. Вопреки общепринятому мнению, создали эти торговые пути не императоры и не богатые столичные торговцы. Майкл Фрачетти (Университет Вашингтона в Сент-Луисе) и его коллеги впервые подсчитали и оценили тропы пастухов, перегонявших свои стада по горным пастбищам Тибета и Тянь-Шаня — именно эти тропы, по мнению ученых, стали основой для будущих торговых маршрутов.

Как построить маршрут?

Обычно все попытки историков и археологов картографировать маршруты «шелковых путей» ограничивались крупными торговыми центрами, которые буквально соединялись, как точки на контурной карты, наиболее очевидными линиями. Прочерчивались эти линии по принципу «наименьших затрат», который в целом работает для равнинных участков, где легкость перемещения имела преимущественное значение. Однако для высокогорных территорий и путешествующих там кочевников доступность пастбищ в разное время года была важнее, чем желание побыстрее попасть из точки A в точку B.

Чтобы понять влияние скотоводческой экономики на формирование маршрутов «шелковых путей», исследователи провели моделирование всех возможных «потоков» — сезонных перемещений скота на высотах от 750 до 4000 метров. Затем эти данные (географию маршрутов) наложили на карту основных перевалочных пунктов евразийской торговли.

Но почему именно скота? Авторы статьи, опубликованной в журнале Nature, отмечают, что именно скотоводы первыми проникли в горные районы внутренней Азии. Неолитические земледельцы изначально ограничивали свое присутствие реками и речными долинами, и только 5000 лет назад, когда в Евразии получило распространение отгонно-пастбищное скотоводство, началась экспансия этого вида хозяйства во внутренней Азии, от Гиндукуша до Алтая и Тянь-Шаня. Летом скот отправляли пастись на прохладные высокогорные пастбища, а зимой, с наступлением холодов, перегоняли ближе к подножию гор — вот основа этой экономики.

Пути стад и торговцев

Исключив социальные факторы, ученые построили свою модель на четырех базовых переменных: сезонной географии кочевий, качества и количества травы (корма для скота), плотности населения и времени. В первом приближении эта модель дает древоподобные структуры, визуально похожие на реки: стада-«притоки» вливаются на определенных участках в крупные «русла». Математическая работа с этой моделью позволила выдать масштабную карту маршрутов скотоводов по всей Центральной Азии, точнее, после моделирования деятельности 20 поколений скотоводов эти маршруты покрыли все высокогорья региона.

Далее оказалось, что 192 известных пункта «шелковых путей» (74,42% от 258, расположенных в пределах высокогорных районов, от 750 до 4000 метров над уровнем моря) хотя бы минимально связано с маршрутами перегона скота. Точнее, существует статистически значимая разница между количеством точек в случайно генерируемой когорте, точек, приходящихся на маршруты скотоводов, и количеством реальных пунктов Великого шелкового пути, накладывающихся на эти маршруты.

Обмены за пределами глобальных исторических процессов

Древнейшие исторические источники, описывающие транcевразийскую торговлю (между Китаем и странами Центральной Азии), датируются II веком до нашей эры. Однако последние археологические раскопки показали, что неформальные контакты между скотоводами гор и их соседями-земледельцами завязались значительно раньше. Уже к середине третьего тысячелетия до нашей эры эти контакты привели к обмену товарами, технологиями и идеями. Освоение металлургических техник, новых сельскохозяйственных культур и религиозных верований шло безо всякой поддержки со стороны крупных централизованных государств.

Да и сами маршруты будущих «шелкового», «медного», «нефритового» и других путей были укоренены в локальном знании местных жителей: проще говоря, без проводников из числа скотоводов ни один караван не смог бы пройти через горы, не нашел бы источников воды и травы для вьючных животных. Более того, по мнению ученых, процветание крупных торговых городов к востоку и западу от высокогорных районов Центральной Азии было бы невозможно без развитых местных маршрутов прохода по горам — маршрутов, освоенных многими поколениями скотоводов.

Отсюда дальнейшая задача, которая стоит перед археологами, историками и антропологами: взяв за основу построенную в этой статье пространственную модель, и на конкретном материале (проведя раскопки, например) изучить характер связей между разными экономиками Великого шелкового пути: городской, скотоводческой, монастырской и так далее.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram.