Десять лет истории науки: пионер динозавроведения

Гидеон родился в 1790 году в Льюисе, Сассекс, в семье сапожника, у которого на тот момент было уже 4 ребенка. С самого детства он с интересом исследовал окружающий мир: проживая в коттедже на Сент-Мэрис-лейн, в окрестностях он находил аммониты, раковины морских ежей. Отец Гидеона, Томас Мантелл, хотя и входил в местный совет, управлявший делами города, был нонконформистом – последователем методистской церкви, протестантской конфессии, окончательно отделившейся от англиканской церкви в 18 веке. Из-за этого его дети не могли обучаться в местных бесплатных гимназиях. Так, путь Мантелла к образованию был необычным: учился он в женской школе, а основы чтения и письма ему преподавала нанятая для этого пожилая женщина. Он сменил нескольких преподавателей, прежде чем в 15 лет, с помощью местного лидера партии вигов, Мантелл устроился учеником у хирурга Джеймса Мура

В течение 5 лет Гидеон служил подмастерьем, и все это время Мур кормил и одевал своего подопечного. Сначала Мантелл только чистил флаконы из-под лекарств. По мере обучения он научился изготавливать таблетки и делать несложные операции, например, вырывать зубы у пациентов. Кроме того, он вел счета Мура и доставлял ему лекарства. Свободное время он также проводил с пользой – самостоятельно изучал анатомию, и свои знания позже изложил в “Анатомии костей и кровообращения”.

После смерти своего отца в 1807 Мантелл на несколько лет он отправился в Лондон, чтобы продолжить свое обучение. В 1811 году он получил диплом члена Королевского колледжа хирургов, а после – сертификат, позволяющий ему проводить акушерские операции.

По возвращении в Льюис он стал партнером Мура. В этот период с Гидеоном случилась удивительная история – он спас от смертной казни женщину, которую обвиняли в отравлении мужа мышьяком. Врач смог доказать, что экспертиза, на которую опиралось следствие, была ненадежной. В 1827 он опубликовал трактат, посвященный этой теме – “Замечания по медицинским показаниям, необходимых для доказательства присутствия мышьяка в организме человека в случаях предполагаемого отравления этим минералом” (оригинальное название “Observations on the Medical Evidence necessary to prove the Presence of Arsenic in the Human Body in cases of supposed Poisoning by that Mineral”). Кроме того, эпидемии брюшного тифа и оспы доставили Мантеллу много хлопот: каждый день он принимал около 50 пациентов, из-за чего, случалось, он не спал несколько суток подряд.

Несмотря на загруженность на работе, Мантелл уделял много времени и любимому с детства занятию – геологии. Его вдохновило открытие Мэри Эннинг, палеонтолога-любителя, которая обнаружила в скалах Лайм-Риджис скелет окаменелого животного, позже идентифицированного как ихтиозавр. Мантелл собирал образцы меловых отложений сначала около Льюиса, а потом в Уилде, районе южной Англии, в который входят части графств Кент, Суссекс, Суррей, Гемпшир. Часто, увлеченный находками, он работал до самого утра, пытаясь идентифицировать ископаемые образцы.

В 1813 году Мантелл начал переписываться с Джеймсом Сауэрби (1757 – 1822), известным английским ботаником и ботаническим иллюстратором. Сауерби занимался каталогизацией ископаемых раковин. Мантелл присылал ему много окаменелых образцов, за что признательный Сауэрби назвал в честь Гидеона один из видов моллюсков – Ammonites mantelli.

Также в 1813 Мантелл был избран членом Лондонского Линнеевского общества. Год спустя исследователь прочитает перед ним свой труд “Описание ископаемой альционарии из меловых отложений близ Льюиса» (альционарии – мягкие кораллы), который в 1815 году напечатают в «Трудах» (“Transactions”). Так вышла первая из длинной серии публикаций Мантелла.

К 1819 году Мантелл стал искать окаменелости в карьере в Уайтманс Грин. Найденные до этого ископаемые останки имели только морское происхождение. Однако его новыми находками стали остатки наземных и пресноводных экосистем. Позже оказалось, что эти ископаемые относятся к нижнему мелу.

К ноябрю 1821 года у Мантелла было как минимум шесть зубов игуанодона (тогда еще не было известно, чьи это зубы), обнаруженных в Льюисе. Мантелл опубликовал описание своих находок в 1822 году под названием «Окаменелости Саут-Даунса, или иллюстрации к геологии Сассекса». Книга проиллюстрирована его женой Мэри Энн Мантелл. На рисунках изображены, в том числе, “зубы, позвонки, кости и другие останки животного, похожего на ящерицу огромных размеров. Эти находки, возможно, являются самыми интересными окаменелостями, обнаруженными в графстве Сассекс”.

В 1822 году, незадолго до окончания работы над книгой «Окаменелости Саут-Даунса» (Саунт-Даунс – горный хребет, одна из четырёх областей отложений мела в Южной Англии), жена Мантелла нашла несколько крупных ископаемых зубов на обочине дороги, используемой дорожными рабочими. Она заметила непохожие на другие камни, подобрала их и показала мужу. Мантелл понял, что рабочие случайно завезли камни на обочину дороги, а изначальной точкой их путешествия оказался карьер в Уайтманс-Грин. Там исследователь и обнаружил другие части древнего животного. По ним он смог оценить размер и форму крупного животного, похожего на ящерицу или рептилию. По расчетам, владелец останков должен был достигать по меньшей мере 18 метров в длину.

Он показал зубы другим ученым, но они отвергли открытие. Почему? Коллеги исследователя, в том числе Уильям Бакленд, решили, что останки принадлежали рыбе или млекопитающему более позднего периода в сравнении с другими окаменелости изучаемого района.

Мантелл несколько лет добивался признания его палеонтологических открытий. Важно помнить, что в течение всего этого времени он параллельно зарабатывал на жизнь врачебной практикой. Казалось бы, после неудач и непризнания со стороны научного общества, изучение ископаемых могло отойти на второй план.

Однако в 1825 году Мантелл публикует статью «Уведомление об игуанодоне, недавно обнаруженной ископаемой рептилии из песчаника Тилгейтского леса в Сассексе». В ней он описывает открытое им животное и образцы его зубов, найденных Мэри Мантелл.

Годы спустя Мантелл собрал достаточно ископаемых, чтобы доказать, что передние конечности динозавра были намного короче задних. Этот факт свидетельствует о том, что животное было сложено отлично от млекопитающих, в отличии от того, что утверждал один из его коллег Ричард Оуэн.

Наконец, его работа была признана: сначала, в 1825, его сделали членом Королевского общества, а спустя 10 лет присудили медаль Волластона (эта медаль – высшее отличие Геологического общества Лондона, которым отмечают ученых, внесших наибольший вклад в развитие геологии). Статью о игуанодоне печатают в «Философских трудах» (“Philosophical Transactions”).

Около 30 лет ученый посвятил уточнениям в реконструкции игуанодона. Параллельно Мантелл открывал и других динозавров: плотоядного мегалозавра, бронированного хилеозавра, цетиозавра, пелорозавра, траводяного Регнозавра и маленького подвижного гипсилофодона. Кроме того, Мантелл обнаружил несколько десятков других доисторических существ, включая доисторических крокодилов и черепах, моллюсков, рыб, насекомых, губок и растения. Постепенно перед ним открывалась картина мира, в котором жили динозавры.

Вот что говорит Д. Дин, автор книг о Мантелле:

“Трудолюбивый врач, часто выезжающий на ночные вызовы, Мантелл выжил, почти не высыпаясь, и большую часть своей научной работы выполнял глубокой ночью”.

Конечно, страсть Мантелла повлияла на всю его жизнь. Дом был полон окаменелостями, он посвящал им все свободное время. В 1833-35 годах семья Мантелла переезжает вместе с огромной коллекций в Брайтон. Там его врачебная деятельность идет не так успешно, и деньги заканчиваются.. Городской совет помогает организовать прямо в доме исследователя музей, где Мантелл читает серию лекций. Позже их публикуют в виде сборника “Чудеса геологии, или знакомое изложение геологических явлений: суть курса лекций, прочитанного в Брайтоне”. Однако и музей потерпел неудачу: Мантелл отказывался брать плату за вход.

Испытывая финансовую нужду, Мантелл предложил продать всю коллекцию Британскому музею в 1838 году за 5000 фунтов стерлингов, приняв встречное предложение в размере 4000 фунтов стерлингов. В 1839 он переехал в Клэпхэм-Коммон на юге Лондона, где продолжил работать врачом.

В последние годы жизни он посвятил себя литературе и чтению лекций. По словам лорда Росса, президента Королевского общества, «он был чрезвычайно успешным», благодаря «исключительным способностям, удачным иллюстрациям и энергичному красноречию, которые характеризовали все его выступления».’

Мантелл был плодовитым писателем. Под его именем шестьдесят семь книг и мемуаров опубликованы в «Библиографии зоологии» Агассиса и Стрикленда, а сорок восемь научных работ — в каталоге Королевского общества. Из последних десять были переданы этому обществу и напечатаны в «Философских трудах», а девятнадцать были опубликованы Геологическим обществом. Из этих работ большинство посвящено геологии и палеонтологии, позвоночным и беспозвоночным, не забывая о растениях юго-востока Англии; но Мантелл также писал об ископаемой лисе из Ненингена и о «динорнисе» и «ноторнисе» из Новой Зеландии, останки которых были присланы его сыном Уолтером.

Его жена, Мэри Энн, поначалу поддерживающая партнера в геологических изысканиях, в конце концов оставила его в 1839 году, а трое детей разъехались строить свою жизнь – судя по всему, близких отношений с отцом у них не было. Сын Гидеона Уолтер эмигрировал в Новую Зеландию, откуда позже прислал отцу несколько важных окаменелостей. Дочь, Ханна, умерла в 1840 году. А его младший сын Реджинальд, который уехал в США инженером, вернулся после смерти Мантелла в качестве его душеприказчика и продал часть своей коллекции окаменелостей Британскому музею.

В последние годы своей жизни Мантелл страдал от сколиоза, возможно, возникшем из-за ДТП. Хотя исследователь испытывал острую боль, он продолжал посещать научные собрания и читать лекции. В 1845 году он начал принимать опиум в качестве болеутоляющего. 10 ноября 1852 года Мантелл после лекции, специально или случайно, принял слишком большую дозу опиума. Он впал в кому и скончался в тот же день. Часть позвоночника Мантелла после вскрытия была удалена и законсервирована, а хранилась в Королевском колледже хирургов Англии. Похоронен Гидеон Мантелл на кладбище Уэст Новруд в саркофаге, повторяющем святилище Храма Амона в Натакамани.

В 2000 году в Уайтменз-Грин, где Мантелл сделал многие свои открытия, был открыт памятник, на котором находятся окаменелости игуанодона, открытого Мантеллом.

Текст: Елизавета Колединская