К 300 летию РАН. Отец-основатель: роль Петра Великого в основании Академии наук

Как ни странно, но Петр Алексеевич, будущий Петр Великий, 14-й ребенок Алексея Михайловича «Тишайшего» (но первый от его второй жены, Натальи Кирилловны Нарышкиной), получил весьма слабое домашнее образование. В то время патриарх Иоаким, ведя борьбу против «латинизации», отодвинул от царского двора образованных учеников Симеона Полоцкого, и в результате Петра обучали менее грамотные люди. Потому, к слову, Петр до конца жизни писал с ошибками.

Однако природа наделила молодого царя (а на троне Петр с 10 лет, хотя поначалу и не единолично!) огромным любопытством и деятельным характером. Поэтому еще отодвинутый от реального правления своей сестрой Софьей Петр, играя в свои потешные войска, стал самостоятельно – и при помощи голландского купца Франца Тиммермана – изучать все, что нужно для военного дела и путешествий: арифметику и геометрию, астрономию и корабельное дело.

Когда Петр стал самовластным правителем, освоился в роли царя и провел первые войны, он отправился в свое первое большое заграничное путешествие – то самое «Великое посольство», которое в 1698-1699 годах посетило несколько европейских стран с двумя основными миссиями. Во-первых, найти союзников для борьбы с турками, а во-вторых – привлечь в Россию специалистов в области новых технологий. Де-факто – создать программу технологических мегагрантов (позже по велению Петра точно так будет проводиться в жизнь уже чисто научная программа создания Академии наук). И далеко не все знали, что помимо руководства Великого посольства – Франца Лефорта, Фёдора Головина и Прокофия Возницына – в посольстве был и урядник Преображенского полка Петр Михайлов – сам Петр I.

Уже в это посольство Петр очень сильно присматривался к европейской науке. Особенно к медицине: в 1698 году в Амстердаме он познакомился с анатомом Фредериком Рюйшем. Помните картину Рембрандта «Урок анатомии доктора Тюльпа»? Это не просто картина, а некий документ, который изображает личный состав голландской Гильдиии хирургов. Потом Рембрандт напишет «Урок анатомии доктора Деймана» – с новым главой Гильдии, а затем последуют два «урока» Адриана Баккера и Яна ван Нека с производящим вскрытие Рюйшем. К слову, сами эти «уроки анатомии» – публичные вскрытия – были главными научно-популярными событиями в Амстердаме, и Петр любил их посещать.

Фредерик Рюйш обладал известностью не только хирурга, но и выдающегося анатома, сделавшего несколько важных открытий, а также собравшего потрясающую коллекцию анатомических препаратов. Петр настолько проникся всем тем, что делает Рюйш, и особенно его мастерством патологоанатома, что сам взял у него несколько уроков. Позже Петр регулярно присутствовал при вскрытиях, сам рвал зубы у подданных, и мы можем предположить, что не будь он царем, он бы стал неплохим хирургом. Более того, даже по возвращении в Россию Петр поддерживал связи с учителем, присылал ему разных животных, а в следующее великое посольство – в 1717 году – выкупил у старого Рюйша всю его анатомическую коллекцию. Именно она легла в основу первого российского музея – Кунсткамеры, и именно для нее было выстроено здание, ставшее первым домом Академии наук.

Еще в первом зарубежном путешествии Петр Великий шапочно познакомился с выдающимся мыслителем и математиком Годфридом Лейбницем – человеком, не только создавшим собственную философскую систему, но и сделавшим очень много в других областях науки. И дифференциальное исчисление, и комбинаторика, и двоичная система счисления, и даже концепция бессознательного – его детища.

В XVII веке это было просто знакомство – случайная встреча в замке Коппенбрюк, а уже в 1711 году Лейбниц общался с Петром не раз, даже став в 1712 его спутником в поездке в Теплице и Дрезден. Историки науки считают, что именно с бесед Петра и Лейбница появилась идея создания Академии наук в Петербурге. Более того, Лейбниц получил от Петра титул тайного советника юстиции и создал первую программу научных исследований в нашей стране. «Покровительство наукам всегда было моей главной целью, только недоставало великого монарха, который достаточно интересовался бы этим делом», — писал Лейбниц.

Увы, советник Петра умер в 1716 году, но идея осталась. Во время второй длительной загранкомандировки, посольства 1716-1717 годов, царь посетил (помимо многих других научно-технологических встреч) Парижскую академию наук. Демонстрация достижений французской науки и техники произвела впечатление на Петра, но произвел впечатление на академиков и сам царь. Менее чем через полгода после этой встречи, 22 декабря 1717 года, Парижская академия наук избрала Петра Первого своим иностранным членом.

А сам Петр уже постепенно формировал образ Академии в России. Очень важно отметить, что царь не копировал напрямую ни Парижскую академию наук, ни Королевское общество, ни любой европейский университет. «Проект», составленный Блюментростом и правленный лично Петром, начинается с анализа того, чем университет отличается от академии, и что будет лучше для России. Но об этом – наша следующая статья.

К сожалению, Петр Алексеевич не дожил до начала реальной работы Академии наук, но его энергия, его жажда знаний и любопытство дали науке в России столь мощный импульс, что Академия и поныне играет первую скрипку в оркестре Российской науки.

Автор - научный редактор порталов Indicator.Ru и Inscience.News, руководитель пресс-службы ФИЦ ПХФ и МХ РАН, спецпредставитель Десятилетия науки и технологий в России