«Грантовая поддержка нужна как солнце, воздух и вода»: медцентр после объединения

Чем деятельность единого центра отличается от работы самостоятельных НИИ, а также с какими проблемами столкнулся Томский национальный исследовательский медицинский центр после объединения, в интервью Indicator.Ru рассказал его руководитель Евгений Чойнзонов.

Томский национальный исследовательский медицинский центр (ТНИМЦ) — крупное российское научное учреждение, куда входят Томский НИИ онкологии, НИИ кардиологии, НИИ психического здоровья, НИИ фармакологии и регенеративной медицины, НИИ медицинской генетики, НИИ акушерства, гинекологии и перинатологии, а также Тюменский кардиологический центр. Центр начал свою работу 1 июля 2016 года.

— Для чего вообще надо было объединять шесть академических медицинских институтов, если каждая организация сама по себе более тридцати лет предоставляла специализированную помощь всей восточной части России?

— Это действительно были самодостаточные институты, но сегодня, когда мировое медицинское сообщество активно развивается и идет семимильными шагами вперед, трудно дождаться прорывных технологий и методик для внедрения в практику здравоохранения, не объединив наши усилия. Основная мысль как раз и заключалась в том, чтобы мы, объединившись, стали мощнее. Три крупных клинических подразделения, такие как институты онкологии, кардиологии и психического здоровья, усилились фундаментальными институтами: медицинской генетики, фармакологии. Безусловно, их методология сегодня очень востребована.

Сегодня на слуху вопросы персонализированной медицины. Наши коллеги из Института медицинской генетики обладают необходимыми знаниями, кадрами и оборудованием и могут подставить плечо для развития этого направления во всех наших клинических институтах. И наоборот, те методики, которые разрабатывают, например, коллеги из Института фармакологии, должны найти применение в клинических институтах. Этот пример отображает преимущество реорганизации академических институтов одного медицинского направления.

— Почему к Томским НИИ присоединили именно Тюменский кардиоцентр?

— Дело в том, что тюменские коллеги были филиалом Томского института кардиологии, и в одночасье бросить их или не взять в свое лоно мы не могли. Совместные работы и научная тематика, общие ученики и соискатели — все это не дало разорвать связи между учреждениями. Коллеги из других городов (Красноярска, Иркутска, Новосибирска) обращались к нам с просьбами взять организации под шефство центра, но коллектив уже составляет более трех тысяч человек, тогда как научный потенциал институтов — 415 научных сотрудников. Это огромная армия врачей, научных сотрудников, медицинских сестер, расширять которую было бы ошибкой, так как наши управленческие возможности ограничены. Для начала нам нужно встать на ноги, объединить наши исследовательские направления и создать их стержень, который объединял бы институты не только организационно, но и научно.

— Как в центре регулируется образовательная деятельность?

— Этот момент является одной из самых удачно решенных проблем в нашем центре. Мы создали общий отдел постдипломного образования, и этот отдел на сегодняшний день обеспечивает функционирование отделов ординатуры и аспирантуры всех шести академических институтов. Он немногочисленный, в его составе всего три человека, и для всех наших институтов проблемы все общие: сдача экзаменов, тестирование и прием абитуриентов. Раньше в каждом институте был свой отдел, где схожие проблемы решали один-два человека.

— Планируется ли в будущем интеграция центра со школами, вузами и производственными предприятиями?

— Каждый работающий организм должен заботиться о перспективах своего дальнейшего роста, а если мы не будем задумываться об обновлении коллектива, произойдет его старение. Без притока молодежи центр может настичь стагнация. Мы активно сотрудничаем с Сибирским государственным медицинским университетом и другими академическими учреждениями Томска с тем, чтобы к нам шел поток студентов, которые выполняют дипломные работы, и они, в свою очередь, оказывают помощь в качестве исполнителей. Иными словами, это взаимовыгодное сотрудничество; и эти студенты, выполнив дипломную работу, уже становятся пытливыми научными сотрудниками и претендентами на поступление в аспирантуру и ординатуру в наш центр.

— Участвуют ли в работе Центра, помимо ведущих российских ученых, зарубежные специалисты?

— Пока нет, но мы активно консолидируемся с томскими вузами: Томским политехническим университетом, Томским классическим государственным университетом, Томским государственным университетом систем управления и радиоэлектроники. Совместно с Томским государственным университетом у Института онкологии есть лаборатория, где работают приглашенные специалисты: профессор немецкого Университета Гейдельберг Юлия Кжышковска и нобелевский лауреат Харальд Цур Хаузен (премия по физиологии и медицине 2008 года, — прим. Indicator.Ru), выяснивший роль вирусов папилломы человека в развитии рака шейки матки. Эта лаборатория является ведущей во всем ТГУ, который входит в топ университетов нашей страны.

— Какова роль ФАНО в создании Центра?

— Фактически ФАНО является прародителем центра. Это организация, которая курирует весь процесс реорганизации. Михаил Котюков, руководитель Федерального агентства научных организаций, и его заместитель Алексей Медведев, а также юридический, правовой и методологический отделы обеспечили нас необходимой информационной поддержкой, проводили обучающие семинары, и это все способствовало тому, что мы провели реорганизацию в кратчайшие сроки без приостановки работы клиники. Получилось, что те лица, которые не должны были вдаваться в процесс реорганизации, продолжили выполнять свою работу, не беспокоясь о том, как изменения в академических институтах повлияют на их труд, уровень заработной платы, продвижение и карьерный рост.

— Раз зашла речь о клиниках, происходит ли в них консолидация научно-технологической инфраструктуры?

— Да, разумеется. Клиника Института кардиологии осталась как раз такой клиникой, но сегодня ее специалисты оказывают консультативную помощь Институту фармакологии, Институту онкологии. В нашем центре действует такое понятие, как «симультанные операции», то есть операции, которые выполняются одновременно. Можно привести следующий пример: у онкологического больного с раком легкого в процессе обследований был выявлен стеноз коронарных сосудов. Раньше онкологи отправляли пациента к кардиологам, чтобы те сделали ему стентирование или аортокоронарное шунтирование, а кардиологи не брали бы его к себе из-за опухоли в легком. Из этого замкнутого круга нашелся выход: этому больному проводятся одновременные операции.

У нас уже сформировались такие «бригады» врачей-кардиологов и онкологов, которые совместными усилиями выполняют подобное оперативное вмешательство. Другой пример: понятие злокачественной опухоли для каждого человека становится шоком, который влечет за собой депрессию, нежелание контактировать с родственниками и окружением и даже суицидальные мысли. Без психологической поддержки жизнь этого больного закончилась бы плачевным образом. Когда же мы вместе с психиатрами и психологами доказываем, что излечение возможно, у пациента появляется стимул и мотивация.

— Какие фундаментальные проекты были осуществлены за год и выросло ли их число по сравнению с количеством проектов до объединения организаций?

— Мы выполнили несколько грантов РНФ, РФФИ, Минобрнауки по ФЦП по программе «Медицина будущего». Но количество грантов может быть уменьшено в силу того, что мы стали одним юридическим лицом. Раньше каждый институт, будучи самостоятельным, получал 2-3 гранта. Сегодня это же количество грантов будет выдаваться одному юридическому лицу.

Фонд	1	2	3	4	5
РНФ	17	111,5	3	11
РФФИ	23	1,2	2	14
РГНФ	3	-	2	2
ФЦП	3	18	-	2
Грант Президента РФ	5	4,6	1	4
Международные гранты	1	1,5		1
Администрации Томской области	1	0,5
Другие	4	0,9
Всего	56	150	8	34	96

1 — количество грантов в 2016 году; 2 — финансирование млн руб. в 2016 г.; 3 — количество выигранных в 2017 году грантов; 4 — количество выигранных и продолжающих свое действие в 2017 году грантов; 5 — финансирование в 2017 году.

Этот вопрос мы подняли на совещании у Аркадия Дворковича, заместителя Председателя Правительства РФ, и эти проблемы надо решать вместе с руководством ФАНО. Сегодня грантовая поддержка нужна нам как солнце, воздух и вода. Произошло снижение финансирования фундаментальных исследований, и только за счет грантовых поддержек мы могли обеспечить сотрудников необходимыми реактивами, канцелярскими принадлежностями и нормально функционировать в целом.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram.