Дорогая наука: как финансировать научные исследования

О сотрудничестве ученых с Российским научным фондом и о проблемах, с которыми сталкивается научное сообщество при работе с грантами, корреспондент Indicator.Ru побеседовал с Ириной Белецкой, академиком РАН, доктором химических наук, профессором химического факультета МГУ, и Валентином Ненайденко, доктором химических наук, профессором химического факультета МГУ.

— Какие группы ученых на кафедре органической химии МГУ работают в рамках грантов РНФ?

Валентин Ненайденко: У Ирины Петровны большой грант, есть еще один совместный проект с кафедрой химии природных соединений, руководитель — профессор, доктор биологических наук Виктор Котелянский, эту часть работы с нашей стороны направляет Александр Мажуга. Кроме того, это мой грант, грант профессора Сергея Вацадзе, группы профессоров Татьяны Магдесиевой, Ильи Нифантьева и совместный грант с ИОХ РАН, который от университета представляет Сергей Карлов.

— Достаточно много. Почему поддержано так много исследований в области органической химии?

Валентин Ненайденко: Вообще говоря, органическая химия — одна из самых востребованных дисциплин, поскольку ее результаты необходимы в области разработки лекарственных препаратов, средств защиты растений и практически всех современных материалов, отсюда и потребность в решении конкретных задач, за которые ответственны ученые-органики.

— Ирина Петровна, расскажите, пожалуйста, о своем проекте, поддержанным РНФ, и как он связан с работами вашей лаборатории.

— Наш коллектив, лаборатория элементоорганических соединений, является прямым наследником особого направления в химии, элементоорганической химии, созданной академиком А.Н. Несмеяновым. Эта область стала основой новых направлений, одним из которых является металлокомплексный катализ. Именно в таком катализе были получены три Нобелевские премии в течение одного десятилетия (2001-2010 годы) Это, конечно, совершенно исключительное явление как для химии в целом, так и для Нобелевских премий.

Мы это направление начали еще в 1970-е годы и думаю, что внесли в него вполне достойный вклад, так как не прекращали таких исследований даже в самые тяжелые 1990-е годы. Например, мы первыми начали изучать катализ нанометаллами, а затем их солями и оксидами. К сожалению, это за рубежом известно лучше, чем у нас.

Но только получение большого гранта в 20 млн рублей дало нам возможность по-настоящему включиться в такую конкурентную область, как асимметрический катализ, позволяющий получать лекарства и агрохимикаты нового поколения. Грант дал возможность приобрести очень дорогое для нас оборудование, о котором мы только мечтали. Теперь мы можем осуществлять синтез и хранение неустойчивых комплексов металлов (а именно они и являются активными катализаторами), покупать нужные реактивы, проводить реакции при низких температурах (до -80°C).

— С какими трудностями при взаимодействии с РНФ сталкиваются ученые? В кулуарах конференции грантодержателей РНФ исследователи делились своими опасениями о будущем своих проектов, которые после окончания гранта могут остаться без развития.

Ирина Белецкая: Количество людей, которые могли бы подать проекты, превышает количество грантов. МГУ обладает огромным потенциалом, мы могли бы победить в большинстве конкурсов. Но вы подумайте, какая большая у нас страна, необходимо поддержать научные группы в других регионах: во Владивостоке, в Иркутске, в Новосибирске. Они иногда лишены возможности пользоваться современными методами, покупать дорогие реактивы. Органическая химия ведь очень дорогая наука. И Фонд в этом нельзя винить.Это первый конкурс, и такие издержки неизбежны. Увы, в нашем случае, если ситуация не изменится, оставшиеся за бортом могут не дожить до следующих возможностей. Сужу по своим коллегам в МГУ имени Ломоносова, которые, как показал руководитель Фонда на конференции, лидируют по публикациям. Финансирование, которое получает факультет, рассчитано только на обучение студентов. Поэтому не только научные работники, но и преподавательский состав — профессора, доценты и другие — должны найти финансовую поддержку для своих исследований. Но не все выдерживают такую двойную нагрузку, поскольку научный результат с них требуется не меньший, чем с академических исследователей. Думаю, что и в этом случае помогли бы гранты на совместные исследования.

Валентин Ненайденко: Есть важный момент: РНФ задает количественные показатели — число статей, опубликованных в высокорейтинговых журналах. Не секрет, что публикация в хорошем журнале — это 10-20 публикаций, которые могут быть выпущены в российских изданиях. Публикация публикации рознь. Нужно хорошо это понимать.

Ирина Белецкая: Требования к публикациям в высокорейтинговых журналах неверны, как мне кажется, и сильно влияют на состояние наших журналов. Для меня это важно, как для главного редактора «Журнала органической химии».

Валентин Ненайденко: С другой стороны, РНФ решал и решает очень позитивную задачу — это нужно признать.

Ирина Белецкая: Необходимо уделить большее внимание экспертизе, мне очень обидно за многие проекты, которые не получают поддержки. Нет средств — нет реактивов, эксперимента, нет и публикаций, для ученого это смерти подобно. Эксперт ведь видит лишь несколько работ, он лишен возможности увидеть полную картину и обсудить результат с коллегами, отсюда промахи, когда поддерживается более слабая работа в сравнении с той, что осталась за бортом.

— Может быть, существование нескольких дифференцированных фондов — для МГУ, институтов РАН, региональных университетов — помогло бы точечно поддерживать проекты, не создавая конкуренции между заведомо неравноценными проектами?

Ирина Белецкая: Нет, поддерживать необходимо не учреждения. Персональные гранты — это правильное решение, такие я получала за границей. После отчисления положенной доли в университет я могла по собственному усмотрению формировать группу и не отчитываться перед бухгалтериями, что создает определенные трудности и задержки.

Смысл нашего разговора в том, что нас должны прочесть и понять те проблемы, на которые мы указываем. И это не значит, что средства должны выделяться на организации, финансироваться должны научные проблемы и коллективы, которые их развивают. Наша задача, как ученых, сформулировать эти проблемы, донести их важность.

Мне хотелось бы попросить Фонд рассмотреть вопрос о возможности поддержки исследования не только одним грантом. Ведь купленное нами оборудование стало достоянием и других членов лаборатории, выполняющих работу по другим грантам (гранты Президента, РФФИ, молодых ученых и т.д.). Они бы с удовольствием в своих публикациях поблагодарили РНФ, но запрет на «перекрывание» грантов этому мешает. Между тем, за рубежом особенно ценят исследования, поддержанные из разных источников, полагая, что это свидетельствует об их ценности.