«WorldSkills – это организация людей»

В Казани завершился чемпионат России по профессиональному мастерству WorldSkills Russia, а в августе там же состоится мировой чемпионат WorldSkills. О росте профессионального мастерства, о том, как будут меняться профессии в будущем, о преподавателях и экспертах и о цифровых войнах в интервью научному редактору Indicator.Ru рассказал генеральный директор Союза «Молодые профессионалы (Ворлдскиллс Россия)» Роберт Уразов.

– Мы с вами не виделись три года – и тогда, насколько я помню, все только более-менее начиналось. Теперь команда России очень достойно выступила на мировом первенстве в Абу-Даби в 2017 и выиграла EuroSkills в 2018 году. Что изменилось за это время?

– Давайте начнем с истории. Действительно интересно посмотреть назад. Мы росли органическим путем, наша организация не развивалась по строго утвержденному плану, приказу, стратегии и так далее. В этом и феномен WorldSkills – это организация людей. Здесь невозможно что-либо сделать, если нет лидера. И та команда, которая есть сейчас, – это команда лидеров, а я фактически лишь менеджер, который помогает в организации проектов.

Что произошло в первую очередь? К движению присоединились все регионы. Затем достаточно мощно выстрелила ветка промышленных соревнований. Почти все компании промышленного блока в нашей стране оказались так или иначе вовлечены в них. Некоторые даже выводят свои компетенции на общие соревнования: для кого-то это элемент маркетинга, для кого-то – повышения производительности труда внутри компании.

– А какие конкретные проекты вы можете назвать?

– Два первых проекта, которые отпочковались от нашего движения – это Академия Ворлдскиллс и демонстрационный экзамен.

Что такое демонстрационный экзамен? Это публичный профессиональный тест по жесточайшим правилам, таким же, как на наших соревнованиях. Его может пройти любой выпускник профессионального учреждения, если учреждение создало для этого условия. В прошлом году ребят, прошедших этот экзамен, стало 40 тысяч. И из этих 40 тысяч экзамен сдало около 30%. Несмотря на то, что эти 40 тысяч лучшие в стране и из них тест прошла только треть, это не так плохо, потому что годом ранее тест успешно сдали всего 17%. Если переводить на язык цифр, это означает, что в 2017 году людей, выпускавшихся из профессиональных учреждений и готовых работать на мировом уровне, было 1000 человек, а годом позже – более десяти тысяч. А если отмотать на 2015/2016 год – это был ноль.

Следующий проект – Академия Ворлдскиллс. Это массированная система подготовки преподавателей. Точнее, с преподавателями у нас всегда было хорошо, а вот с предметом преподавания… Поэтому мы использовали те подходы в стране, которые уже были, – и применили их в новой плоскости. Какая логика в обучении в Академии? У нас нет своих преподавателей, у нас вообще нет ничего своего. Кроме профессиональной социальной сети, в которой мы имеем доступ к любой экспертизе и к любому «железу». Второе, что у нас есть, – это система оценки. Мы понимаем, в какой точке в нашей стране лучше всего готовят специалистов по тому или иному профилю. И мы работаем по железобетонному принципу: если в стране где-то появился чемпион текущего года, значит, мы там и будем учить преподавателя. У нас учат те, кто готовит чемпионов.

Вторая история, в которую мы погрузили нашу Академию, – это то, что дает способность оценивать. Мало того, что мы кого-то чему-то научили, нужно понимать, как идет прогресс. Не нужно стрелять из пушек по противнику, если мы не понимаем, уничтожен уже противник или нет. Под противником мы понимаем те недостатки в квалификации студента, которые нужно устранить. Вы можете управлять этим процессом? Нет? Тогда вы бесполезны.

Последнее, чему мы учим преподавателей, – это такая смесь педагогических технологий и проектного подхода в хорошем смысле слова. Простите за резкость, но сейчас проектным подходом называют все что не лень. Мы рассматриваем каждого студента как индивидуальный проект. Невозможно подготовить двух одинаковых студентов, невозможно сделать двух одинаковых преподавателей. И мы учим преподавателя разрабатывать свои программы для конкретного студента, чтобы он их мог развивать на его примере.

Почему это категорически важно? Самый глобальный вызов, который стоит перед системой подготовки людей (я не говорю про образование, ибо это другая тема; подготовка – это возможность научить человека выполнять определенного вида действия, чтобы он мог выполнять ту или иную работу – готовить еду, обеспечивать кибербезопасность и так далее), – это то, что количество профессий, подпрофессий и специальностей огромно. И нам нужно в этих условиях обеспечить массовое индивидуальное образование. Как это организовать – пока непонятно никому.

Вторая мощная часть Академии – это обучение экспертов. Простой узкий навык – как, имея техническую документацию по компетенции, научиться оценивать специалиста. Почему это важно? Потому что преподавателей, или точнее носителей практики, нужно меньше, а вот оценщиков нужно больше, как ни странно. Плюс это первая ступень в образовании: если вы научились что-то оценивать, вы постепенно начинаете понимать, что это такое.

– А что такое FutureSkills?

– Еще один проект, который стартовал в 2016–2017 году, это проект исследования навыков будущего. Его исследовательская часть – это работа, которая проделана вместе с 27 странами и примерно 40 ведущими российскими и мировыми компаниями. Он говорит о некоем ландшафте профессий-навыков, который мы наблюдаем уже сейчас, но вероятно, погрузимся в него в основном в 2025–2027 годах.

– Можно поподробнее о процессе погружения?

– Условно говоря, мир делится на три большие категории в отношении навыков. Первая – это все, что связано с цифровым производством. Это наиболее прибыльная, но наименее занятая, простите за тавтологию, часть занятости. Вторая часть – это так называемые трансформирующиеся навыки. Мы их видим каждый день – сварочное производство, даже поварское дело: все больше автоматизации, роботизации – достаточно понятные тренды. И третий блок – это блок, который в разной терминологии называют по-разному. Кто-то называет его потерянным миллиардом, мы же называем его массовой человеческой занятостью – это те сферы, в которых невозможно применить ни искусственный интеллект, ни роботизацию. Это сфера обслуживания, это сфера творчества и дизайна, это так называемая сфера human touch, но – что удивительно – в эту сферу стремительно врывается цифровизация.

– Это как? Поясните последнюю мысль.

– За счет социальных сетей, за счет цифровых технологий вы получаете те решения, которых у вас не было раньше. Если вы делаете какую-то поделочку – ну вот мы с вами сейчас находимся в Татарстане, есть здесь поселок Апастово, и оттуда продаются изделия хоть в Новую Зеландию, хоть в Аргентину, хоть в Чили, – если вы выставляете их на продажу в Instagram, либо пользуетесь Ozon или Aliexpress, у вас нет ограничений. Что дает вам свободу: вам не нужен бухгалтер – Татарстан участвует в эксперименте (по налогу для самозанятых – прим. Indicator.Ru) и можно сидеть на шестипроцентном налоге. Значит, вы можете только силой своего творческого мастерства стать успешным человеком – вам не нужен ни директор, ни продавец.

Этот феномен не имеет русского названия, в западной же литературе он получил название gig economy, гиг-экономики, гигантских горизонтальных структур людей, которые занимаются фрилансом и мейкерством – изготовлением чего-то для продаж в ремесленном или серийном плане.

– Но, как я понимаю и вижу на этом чемпионате, навыки будущего – не только теоретические изыскания.

– Конечно. В поддержку этого исследования мы пытаемся делать зоны FutureSkills на наших чемпионатах. Почему «пытаемся»? Это очень глобальная задача, и столкнуть ее с мертвой точки в России получается не очень хорошо. Нам приходится кооперироваться с другими странами. На нашем чемпионате есть павильон FutureSkills (фоторепортаж с этой площадки мы уже публиковали – прим. Indicator.Ru). Это call to action (призыв к действию – прим. Indicator.Ru) для тех, кто хочет делать подобное. Там присутствует много вещей.

Например, сейчас мы наблюдаем первую цифровую войну. Что происходит? Одна страна, которая обладает мощным оружием в цифре, США, навязывает свой цифровой суверенитет другим странам. И они должны либо прогнуться, либо дать свой ответ. Китай стал первой жертвой, которую стали щемить. На площадке WorldSkills Russia есть две компетенции, которые могут быть очень полезны в этой войне.

– А именно?

– Первая – то, что мы называем реверсным инжинирингом. И это ни разу не зазорный путь, хотя обычно принято считать, что вот-де китайцы берут, делают копии, некрасиво и так далее. На самом деле даже само декодирование того, что есть, является очень хорошим познавательным процессом. Он позволяет компенсировать тот gap(пробел – прим. Indicator.Ru), который вы имеете. Если вы помните, всерьез обсуждался вопрос ограничения прав интеллектуальной собственности в России на определенный тип вендоров. Это одна из стратегических реакций страны на то, что у нас недостаточно элементов для цифрового суверенитета. Реверсивный инжиниринг позволяет в железе сделать то, чего у вас нет или к чему нет доступа. Нужно понимать, например, что Huawei – это не мобильные телефоны. Это безумное количество базовых станций, сетевого оборудования, камер, коммутаторов и так далее. Huawei для Китая – это то же, что «Яндекс» и РЖД для РФ. И вот на площадке FutureSkills мы стараемся прокачать те навыки, которых у нас пока нет или они не очень распространены.

Феномен-то в чем? Будущее наступает неравномерно. Оно накатывается волнами.

– Волнами и пятнами…

– Пятнами, островами – самое главное, что не бывает так, как в телевизоре: переключил канал, и вот оно, будущее. Оно захватывает нас постепенно. Вот и второй навык, о котором я еще не сказал, – кибербезопасность. Можно подумать, господи, антивирусы еще когда ставили! Но вопрос в другом, это очень редкая профессия на самом деле. Потому что специалист по кибербезопасности должен обладать свойствами силовика-айтишника. Проблема большинства отделов по безопасности в том, что в них работают либо бывшие силовики, либо айтишники. Но у айтишника проблемы с оперативно-разыскной деятельностью, а ведь очень часто утечка происходит не из-за дыр в киберзащите, а из-за того, что стырили пароль, который приклеен на стикере на экране. У силовиков другая история, они не так сильны в IT-технологиях. И вот создание человека, который обладал бы обеими компетенциями, – грандиозная задача.

Прямо на площадке у нас люди получают задание именно в форме игровой задачи. Прилетает от условного босса в WhatsApp сообщение: «Катастрофа, у нас стырили то-то и то-то», — и дальше нужно разбираться по всем фронтам.

– А кроме реверсивного инжиниринга и безопасности что там есть?

– Еще одна важная штука – это DigitalSkills. Мы понимаем, что сейчас темпы актуализации и стандартизации цифровой технологии выросли многократно. Сейчас технология создается за четыре-пять месяцев, выводится на рынок за месяц и года два живет, а потом умирает. В связи с этим мы ветку DigitalSkills актуализировали, она базируется на поддержке программы «Цифровая экономика» и прокачивает те навыки, которые уже нужны.

Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.