Как получить Нобелевку: Говард Флори. Самый важный австралиец

О том, как ученик двух нобелевских лауреатов лечил первого пациента антибиотиком и зачем его приходилось добывать из мочи, а также о нелюбви ученого к прессе читайте в нашем очередном выпуске рубрики «Как получить Нобелевку».

История науки очень мифологизирована. Там есть свои рок-звезды, а есть «теневые труженики». Говорим «новая физика» — подразумеваем Эйнштейна (а Дирака, например, знают гораздо меньше). «Молекулярная биология» — конечно же, Уотсон и Крик (причем чаще Уотсон из-за того, что, во-первых, еще жив, а во-вторых, за непростой характер). «Антибиотики» — конечно же, Флеминг. Ровно по той причине, что на самом деле он был везучим, но не очень толковым экспериментатором. Пенициллин он открыл (случайно, что хорошо для мифа), но вот для того, чтобы он мог принести пользу, потребовалось вмешательство еще двух человек. И об одном из них мы расскажем сегодня. Итак, знакомьтесь: Говард Флори.

Говард Уолтер Флори, барон Флори

Родился 24 сентября 1898 года, Аделаида, Австралия

Умер 21 февраля 1968 года, Оксфорд, Великобритания

Нобелевская премия по физиологии и медицине 1945 года (совместно с Александром Флемингом и Эрнстом Чейном). Формулировка Нобелевского комитета: «За открытие пенициллина и его лечебного эффекта при разнообразных инфекционных заболеваниях».

Наш нынешний герой был полным антиподом Александру Флемингу. Ну, или просто антиподом: все-таки он родился и вырос в Австралии. Его мать, Берта Мэри Уодхем, была австралийкой в третьем поколении. А обувной промышленник Джозеф Флори был иммигрантом из Великобритании. Интересно то, что Флори вернулся на родину отца.

Несмотря на то, что папа был промышленником, после Первой мировой его дела шли не очень хорошо. Но единственный сын в семье (и третий ребенок) был очень талантлив, и в Университете Аделаиды с 1917 по 1921 год он учился за счет стипендии. Кстати, успехи Говарда были одинаково хороши как в науках (Флори изучал медицину), так и в спорте. Вообще, в студенчестве наш герой был очень общительным и завел себе множество знакомств, в том числе и в политических кругах. Кроме этого, именно в университете он познакомился со своей будущей женой, студентом-медиком Мэри Этель Рид. Они поженились через пять лет после выпуска, прожили 41 год вместе и были несчастливы в браке, несмотря на двоих детей: болезненная Мэри была полной противоположностью своему мужу, а Флори был, скажем так, не очень толерантен к ее слабостям. Впрочем, кажется, у них получалось совместно работать.

Окончив университет, Флори благодаря своим связям (как ни странно, в первую очередь в спорте и в политике) получил стипендию на продолжение обучения в Оксфорде. Впрочем, сказать, что стипендия была получена только благодаря связям, тоже нельзя: студентом он был блестящим.

Итак, началась британская академическая карьера нашего героя. В Оксфорде он работал под руководством великого Чарльза Шеррингтона — одного из столпов нейрофизиологии, автора термина «синапс». Впрочем, сделав бакалаврскую работу по изучению взаимодействия нервной системы и капилляров, Флори перешел в Кембридж, где работал уже под руководством другого нобелевского лауреата, Фредерика Гоуленда Хопкинса, который много дал ему в плане биохимии.

В 1925 году он на 10 месяцев съездил в США, вернулся, женился и защитил в 1927 году докторскую диссертацию — снова по кровообращению. Впереди была самостоятельная научная работа.

В 1928 году Флори изучал пищеварительный тракт и слизь, выделяемую организмом. И именно тогда перед ним встал вопрос: как организм умудряется противостоять бактериям, попадающим в нас через рот? Именно тогда впервые он столкнулся с Александром Флемингом: он прочитал его статью 1921 года о лизоциме.

Постепенно Флори становился крупным ученым, получил кафедру в Шеффилде в 1932 году, а в 1934 году он смог начать свое направление в Оксфорде.

Начиная работу руководителем Оксфордской школы патологии Уильямса Данна, Флори задумался о том, чтобы выстроить науку по-современному. А «по-современному» — значит по заветам его учителей, Шеррингтона и Хопкинса, с полноценной физиологией и биохимией. И он попросил Хопкинса прислать ему хорошего биохимика. «Хорошим» Хопкинс счел дипломника Эрнста Чейна, который приехал в Оксфорд в 1935 году. Флори поручил ему изучение свойств лизоцима.

Со своим первым заданием в качестве руководителя отдела биохимических исследований Чейн справился только к 1938 году, и тогда Флори занялся вместе с ним изучением антимикробных свойств вообще. Только тогда к ним в руки попала статья 1929 года об открытии пенициллина.

Нужно сказать, что Флеминг, конечно, пенициллин открыл, но между открытием плесени и демонстрацией в чашке Петри того, что она убивает бактерии (и не трогает клетки млекопитающих), и получением препарата и доказательством его безопасности дистанция огромного размера. Флеминг так и не смог выделить даже неочищенный препарат, но Флори… Он твердо помнил то, что ему однажды сказад Альберт Сент-Дьерди: «Биохимические методы были тогда достаточно хорошо развиты, чтобы осуществить экстракцию любого встречающегося в природе вещества при наличии соответствующего быстрого теста по его определению».

Началась активная работа. Самый младший участник команды Флори, Норман Хитли, придумал способ очистки пенициллина путем экстракции его подкисленной водой. На мышах пенициллин давал хорошие результаты, однако как применять его на человеке? В декабре 1940 года 43-летний констебль Альберт Александр был уколот колючкой розы в рот. В итоге — сепсис. Когда состояние стало терминальным, Флори решил рискнуть. 12 февраля 1941 года впервые в мире человеку ввели 160 миллиграммов пенициллина внутривенно. В течение 24 часов температура спала, вернулся аппетит, болезнь начала отступать… Победа? Не совсем.

К сожалению, пенициллина у Флори было очень мало, масштабное производство наладить не получалось из-за ограничений военного времени, наложенных на лаборатори. Флори с командой даже выделили тот пенициллин, что вывелся с мочой. Но через пять дней закончилось все, и в марте первый в мире пациент, получивший антибиотик, скончался, а Флори стал продолжать клинические испытания на детях, которые требовали меньших доз.

Ценой своей жизни констебль Александр стал примером необходимости пенициллина, в том числе и для нужд армии. Что было дальше, вы хорошо знаете из нашего прошлого материала. Тысячи спасенных жизней, Нобелевская премия и мировая слава. Впрочем, Флори предпочитал оставаться в тени. Он даже запретил своим сотрудникам общаться с прессой и сам посылал журналистов куда подальше в отличие от более «раскрученного» Флеминга, который, если честно, сделал для начала эры антибиотиков гораздо меньше.

Что ж, по самым скромным оценкам работы Флори, Флеминга и Чейна спасли как минимум 200 миллионов жизней. Недаром сэр Роберт Мензиес, дольше всех занимавший пост премьер-министра Австралии сказал: «За все время существования мира Флори стал самым важным человеком, родившимся в нашей стране».

Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.