Чем работа журналиста похожа на творчество Микеланджело, зачем давать слово женщинам и меньшинствам, как распознать неподтвержденную информацию, выдаваемую за непреложную истину, и что пандемия изменила в жизни научных медиа, читайте на Indicator.Ru. Пока границы закрыты, а во многих регионах продолжается самоизоляция, жизнь не останавливается. Ежегодная European Conference of Science Journalism, которая обычно проходит в итальянском городе Триест, на этот раз открыла большинству слушателей не двери, а окна семинаров в Zoom. Выступающие жаловались на свои трудности, давали друг другу советы и даже готовили настоящую итальянскую карбонару (без сливок), обсуждая, как сворачиваются белки при нагревании. Но главным предметом многих дискуссий стала, конечно, пандемия коронавируса. Журналисты тоже не были готовыСреди участников было немало итальянцев, чью точку зрения интересно было послушать: их страна приняла на себя удар коронавируса одной из первых. В тот момент никто не знал, какое лечение эффективно и какие меры действительно защищают людей. Даже спикеры конференции, имеющие профильное медицинское образование, почувствовали, как на них обрушилась гигантская ответственность: кто-то неожиданно для себя стал популярным блогером, чьи посты считают достоверным источником другие журналисты и десятки тысяч человек по всей стране, кто-то был вынужден писать в профильных СМИ для врачей. На деле же опросы показывают: лишь 4% до начала пандемии имели опыт в медицинской тематике, но освещать ее так или иначе пришлось 75% журналистов. COVID-19 не обошел стороной ни экономику, ни общество, ни политику, и СМИ не могли не обсуждать его. Понимание и подача научных новостей может стать проблемой даже для специалиста, следящего за свежими исследованиями. Легко поддержать недостаточно исследованную стратегию, которую вскоре опровергнут, когда времени на проверку методов не хватает даже ученым, не то что читающим их журналистам. При этом журналист может даже не понять ошибочности выводов в научной статье, например, не уследив за статистическими выкладками или не до конца разобравшись, в каком контексте опубликована работа. В итоге большинство журналистов и научных коммуникаторов столкнулись со сложными темами, многие не смогли избежать ошибок. Александра Борисова, представляющая Ассоциацию коммуникаторов в сфере образования и науки (АКСОН), рассказала, что не раз сталкивалась с этической дилеммой.Научный блогер из Италии Роберта Вилла рассказала, что ей не раз приходилось противоречить официальным рекомендациям властей по поводу прививок от гриппа в период пандемии и чиновники попросту смеялись над ней. Стоит заявить, что скопление людей без должных мер защиты и дистанцирования может вызвать волну новых заражений, и можно прослыть антивакцинатором. «Научный журналист должен быть не чирлидером, а надзирателем», — заявила она, добавив, что в таких неоднозначных условиях нужно не гнаться за хайпом, а помогать читателю верно трактовать выводы ученых, а иногда и подмечать ошибки в оригинале работы. «Анализ данных как скульптура: нужно отсечь все лишнее» Но как это сделать? Эксперты советуют интересоваться деталями экспериментов: количеством его участников, а также разделом об ограничениях методов. Это поможет увидеть неточности, разглядеть лазейку для обмана, поводы для сомнений, понять опасность ошибки. Нужно выяснить, был ли результат экспериментально доказан, или ученые получили корреляцию, которая не всегда равнозначна следствию. Так, если пиратов стало меньше с годами, глобальное потепление просто происходит параллельно этому процессу, но не считается его причиной. Очень часто именно совпадения и анекдотические (разовые случаи) становятся главными аргументами в пользу псевдонаучных или лженаучных выводов. Важно также разобраться, как новая работа дополняет уже существующие знания: опровергает ли она их, или подтверждает, что удалось выяснить впервые, насколько результаты однозначны или спорны. «Все мы работаем с кучей данных, и нам важно сделать правильный выбор, ведь нельзя все вываливать на голову читателей как есть. Нужно извлечь самое важное, проверить достоверность. Анализ данных — как скульптура: мы отсекаем все лишнее, чтобы увидеть, какие цифры можно считать индикаторами тенденций», — уверена Даниэла Овадия, итальянская журналистка из Центра экономической и социальной справедливости и нейроученый в Университете Павии. Хорошей стратегией в нашем неустойчивой реальности она назвала опору на жесткие факты, а не мнения, ведь цифры порой говорят сами за себя. В пример она привела политическую колонку, где постоянно отображается прирост заболевших за час или за сутки в определенной стране. Большое внимание нужно уделять и работе с экспертами: комментаторы ваших статей, которые могли бы помочь более профессионально интерпретировать многообещающий результат, не должны говорить не по делу или иметь конфликт интересов — например, финансирования от небезразличной стороны. Пресс-релизы тоже часто преподносят картину неверно, преувеличивая значение описанных достижений: научным учреждениям хочется привлечь внимание СМИ и запросить побольше грантовых денег на следующие проекты. Порой журналисты могут чувствовать вину, если не вставили цитаты всех опрошенных исследователей в материал, ведь комментаторы потратили свое время на помощь в подготовке статьи. В этой ситуации лучше перестраховаться и набрать побольше цитат (хотя и увлекаться, опрашивая 20 человек о новости в тысячу знаков, тоже не стоит).Эксперты сделали реверанс и в сторону #BlackLivesMatter и других движений в защиту прав отдельных групп населения. Оказывается, лишь в 22% случаев статьи о науке цитируют женщин, а еще реже встречаются комментарии и интервью с представителями меньшинств, в том числе этнических, а ведь их вклад в науку бывает не менее важен. Разнообразные сообщества должны получать голос, чтобы они не маргинализировались и не теряли доверия к вам как к источнику. Таких идей придерживается и научный журналист Эд Йонг, автор книги «Как микробы управляют нами». Он стремится достичь в своих статьях гендерного баланса, собирая комментарии поровну у женщин и мужчин, а для поиска рекомендует использовать Google Images (поскольку по имени пол ученого, особенно иностранного, не всегда понятен). Увы, проблема эта актуальна и в научных исследованиях: до сих пор большинство работ даже в медицине делают своим среднестатистическим испытуемым мужчину-европеоида, тогда как некоторые заболевания или лекарства будут иначе действовать на темнокожих, азиатов или женщин (не говоря уж об азиатках или темнокожих женщинах). Garbage in — garbage out: как быть с официальными данными Пандемия не могла не отразиться и на политике. Научным журналистам не раз приходилось спорить с официальными рекомендациями властей. В некоторых странах власти зашли дальше собственных трактовок врачебных рекомендаций и использовали локдаун во время пандемии, чтобы взять народ в ежовые рукавицы. Так, словенская журналистка Сара Небауэр рассказала, что после резких ограничительных мер государства люди выехали на многотысячные протесты в масках и на велосипедах, чтобы не нарушать социальную дистанцию, сидели с конституцией на площадях на расстоянии двух метров друг от друга, ожидая вмешательства в ситуацию ЕС, но этого не произошло. Сейчас в стране нет независимого телевидения и все СМИ попали под контроль государства, говорить об объективной журналистике уже не приходится. Коллеги могли разве что посочувствовать: стране придется не рассчитывать на помощь извне.О ситуации в России рассказала вице-президент АКСОН Ольга Добровидова, которая упомянула наш «вакцинный национализм» и статистику заболеваемости коронавирусом, красиво изменяющуюся по команде властей прямо к дате голосования по Конституции. Это похоже на магическое снижение смертности от сердечно-сосудистых заболеваний: президент приказал — числа стали выглядеть лучше, так как чиновники на местах боятся с этими местами распрощаться. Но жертвы не исчезли: им просто стали ставить диагнозы вроде «смерть от невыясненных причин».Эксперты сошлись в одном: в такой ситуации журналистику надо отличать от активизма. Первое — это работа с оплатой, а не волонтерство (и мы не просим тех же врачей бросить все и работать бесплатно), а потому журналисты не должны слишком сильно вовлекаться лично, чтобы не потерять объективность. Став прямым участником событий, репортер превратится в автора колонки мнений и не сможет сыграть в том числе и роль неусыпного наблюдателя, глаз которого ищет ошибки и нарушения. Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще. Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.
