«В нашей стране зачастую под органическим земледелием понимают какие-то ретро-технологии»

— Анжела, расскажите, где вы работаете и какая у вас специальность.

— Я возглавляю Всероссийский научно-исследовательский институт биологической защиты растений. Я биолог и биотехнолог, занимаюсь агротехнологиями. Мы работаем как в области фундаментальных, так и в области прикладных исследований. Стоящие перед нами практические задачи — это разработка экологически безопасных технологий защиты сельскохозяйственных культур от вредных организмов и получение качественного урожая. Согласитесь, это актуально и интересно всем жителям нашей страны. И разумеется, это напрямую связано со Стратегией научно-технологического развития нашей страны, потому что один из «больших вызовов» звучит как «переход к высокопродуктивному и экологически чистому агро- и аквахозяйству».

— В каком возрасте и почему вы решили стать ученым?

— На самом деле я никогда не думала о том, что стану ученым. И здесь, скорее, путь выбрал меня, нежели я выбрала его. Сразу после университета я пришла в научно-исследовательский институт в поисках аспирантуры и работы. Через полтора года работы я поняла, что это мое.

— Расскажите поподробнее о своих исследованиях. Чем конкретно вы занимаетесь?

— Наш институт занимается биологической защитой растений. Говоря более простым языком, это экологически безопасные технологии защиты сельскохозяйственных культур от вредных организмов — это направление может рассматриваться как альтернатива химической защите растений, но также может встраиваться в интегрированные технологии и тем самым снижать пестицидный пресс в условиях сельскохозяйственного производства. Современная биологическая защита растений — наукоемкая и высокотехнологичная область. Это и высокоэффективные системы мониторинга с привлечением беспилотников; разработка технологий получения и применения биологических средств защиты растений от болезней, вредителей, сорных растений; вопросы энтомологии, фитопатологии, иммунитета растений, биоценотической регуляции, экотоксикологии и т. д. Эта область актуальна не только для нашей страны, но и для всего мирового пространства. Качество продуктов питания, здоровья взрослых и подрастающего поколения, природные ресурсы, которые мы оставим после себя, — все это очень важно.

В прошлом году был принят федеральный закон об органическом земледелии. Технологии органического земледелия являются одним из направлений биологической защиты растений. Поэтому наш институт принимает самое активное участие в построении новой отрасли в нашей стране. Нужно сказать, что у России в этой области огромный потенциал, потому что у нас большое количество земельных и других природных ресурсов. Все это можно использовать для того, чтобы в России появилась принципиально новая индустрия под названием «органическое земледелие». Более того, это проект не только федерального уровня. Это проект мирового уровня. Почему? Потому что у России есть все шансы стать одним из ключевых поставщиков продуктов под маркой organic в мире.

— Многие людей, которые не занимаются наукой и не интересуются этим вопросом специально, считают, что есть «хорошая» органическая еда, а есть «плохая», химическая. Но ведь любые продукты, во-первых, состоят из химических веществ, а во-вторых, органическое земледелие — это же не значит, что надо вернуться к пещерному уровню. Абсолютно органическое — это болезни, вирусы, бактерии. Они же тоже абсолютно естественные и органические, но они вредны для растений и человека.

— Наш институт и я лично уделяем много времени просветительской деятельности — вопросам о том, что такое биологическая защита растений, что такое органическое земледелие как одно из направлений биологической защиты растений. Действительно, в нашей стране зачастую под органическим земледелием понимают какие-то ретро-технологии, в том числе отсутствие каких-либо обработок средствами защиты растений. Во всем мире органика — это современное высокотехнологичное сельскохозяйственное производство. Одно из отличий состоит в том, что в этих технологиях используются биологические и биорациональные средства защиты растений, удобрения, почвоулучшающие препараты и т. д. То есть полностью исключается использование химических синтетических средств защиты растений и минеральных удобрений. Это гораздо более сложные и требовательные технологии, чем привычная нам «химия». Они требуют серьезных знаний и навыков от агрономов и другого персонала.

Кроме того, важно понимать, что органика — это всегда сертификат. Это не просто «я произвел экологичный продукт, и вы мне должны верить». Это сертификат, который выдают специальные органы после анализа и оценки системы производства в хозяйстве. При этом оценивается не только конечный продукт, сертифицируется весь цикл производства. Этот документ, как правило, выдается не ранее чем через два года после того, как владелец хозяйства обратился в соответствующий орган. Этот переходный период называется конверсия: производство работает по всем требованиям органик-стандартов, но пока без сертификата.

В прошлом году был принят закон об органическом земледелии, закон будет регулировать отношения, связанные с производством, хранением, транспортировкой, маркировкой и реализацией данного вида продукции. Кроме того, законопроект предусматривает проведение мониторинга почв. Но важно понимать, что закон задает правовую рамку. Его действие и развитие отрасли невозможно без совместной работы государства, бизнеса, союзов и, конечно, науки.

— На ваш взгляд, могут ли быть вредны такие несертифицированные органические продукты, которые сейчас продаются как «эко» и «био», но в реальности они не прошли этот контроль?

— Мы не говорим, что продукты без сертификата organic вредны. Ни в коем случае. Просто продукты, произведенные по таким сертификатам, это продукты принципиально другого качества. Под контролем инспектора находится весь цикл производства, бухгалтерия, а не только конечный продукт. Я приведу простой пример из животноводства: если производитель говорит о том, что «у нас органические телята, потому что мы не используем антибиотики для их лечения», это еще ничего не значит. Чтобы назвать это мясо «органическим», нужен сертификат на корм, нужно знать, сколько времени теленок выращивался на этой ферме, чтобы не было подлога, и т. д. Это все контролируется аккредитованной организацией. Эта система, с одной стороны, достаточно сложная для тех, кто сталкивается с ней впервые, но с другой стороны, она позволяет четко дифференцировать добросовестных и недобросовестных производителей.

У нас многие производители считают, что если их продукт качественный, то он уже экологичный. Конечно, может быть качественный и безопасный продукт, который произведен в условиях традиционного сельского хозяйства, и в нем уровень остаточного количества пестицидов будет находиться в допустимой норме, при условии соответствия также и другим требованиям. Но в органических продуктах этого остаточного количества пестицидов не должно быть вообще или допускаются следовые количества. Вот одно из таких принципиальных отличий.

— Расскажите, какие сейчас существуют методы экологичной защиты растений от вредителей и болезней, которые могут быть реальной альтернативой пестицидам и другим химическим веществам синтетического происхождения?

— Для лучшего понимания я приведу вам пример с «феромонными ловушками». Это устройство содержит определенное количество искусственного, синтетически полученного феромона, который в природных условиях выделяет самка вредителя. Чтобы это работало, важно понимать, на каком расстоянии нужно устанавливать эти феромонные ловушки, на какой высоте от земли, в каком количестве на определенной площади и т. д. И таким образом, например, в яблоневом саду можно выстроить полную «блокаду» от вредителя. Как это работает? Представьте, что вы едете в машине по навигатору. Он четко вам говорит, что через 100 метров нужно повернуть направо, далее следовать прямо три километра. Примерно так действует феромон самки. Он «говорит», куда самцу лететь, чтобы они встретились. При грамотной расстановке феромонных ловушек самец вредителя «слышит» тысячу навигаторов и не понимает, куда лететь. Таким образом в экосистеме присутствует определенное количество вредителей, но они не размножаются, а значит, и не вредят. Или, например, биологические препараты на основе энтомопатогенных вирусов (вирусы, которые поражают только определенных насекомых-вредителей). Для сравнения, при обработке химическими препаратами против вредных насекомых страдает и полезная энтомофауна.

— Если мы говорим о биологической защите растений, есть ли в этой сфере какие-то перспективы у методов генетической модификации организмов? Ведь, например, можно создать картофель, который будет неинтересен колорадскому жуку. Как вы видите перспективы этого метода, учитывая то, что сейчас в России запрещено производство таких продуктов?

— Вы абсолютно правы, биологическая защита растений — это направление, которое включает в себя не только собственно защиту. Это область, которая объединяет диапазон от устойчивых сортов до всех технологических решений для того, чтобы получить конечный продукт. И в центре биологической защиты растений стоит именно устойчивый сорт. Он может быть получен как посредством классических методов селекции, так и посредством методов генетической модификации. И безусловно, генно-модифицированные организмы обладают невероятными показателями урожайности. Если будут пройдены все необходимые этапы, которые доказывают безопасность этих продуктов, то их использование, безусловно, будет очень полезно. Но если мы говорим об органике, то в органическом земледелии использование генетически модифицированных сортов, гибридов растений и пород животных запрещено — такие требования.

— Насколько динамична и интересна жизнь исследователя?

— Для меня одно из главных достоинств профессии ученого в том, что ты всегда продолжаешь расти и развиваться. Ты никогда не чувствуешь «стеклянного потолка». Ученый должен знать и уметь делать очень многое.

Общение с коллегами в рамках работы или командировок — российские, международные конференции — это невероятное удовольствие, возможность понять и почувствовать мировой уровень в твоей области, рассказать о достижениях, результатах. Это возможность завязать знакомства и контакты. Потому что современная наука хорошего уровня — это всегда сетевое взаимодействие. Мы не можете вариться в собственном соку и делать классную науку. Это всегда кооперация. И этим мне привлекательна биологическая защита, потому что это стык наук. Здесь и химия, и серьезные вопросы иммунитета растений, фитопатологии, энтомологии, микробиологии, молекулярных генетических исследований, цифровых технологий, роботизации и т. д.

— Расскажите о финансовой поддержке ваших исследований.

— Система грантов, которая у нас существует, — очень серьезный ресурс. В свое время, когда я стартовала с новой лабораторией, для нас это было настоящей путевкой в жизнь. Благодаря одному из грантов мы встали на ноги и стали серьезной лабораторией. Мы получили региональные, федеральные гранты, проводили исследования в рамках международной программы. Сейчас гранты для молодых исследователей у нас в стране предоставляют большие возможности. Самое главное узнавать об этих программах и активно участвовать в конкурсах.

— Какие советы вы дали бы школьникам, которые только выбирают будущую профессию? Как им для себя решить, стоит ли идти в науку?

— Я бы дала следующую рекомендацию: исходите из того, что вам любопытно, что вам по-настоящему интересно. Потому что если вы занимаетесь тем, что вас действительно волнует, то профессиональная и финансовая реализация обязательно будет. Конечно, можно стать финансово благополучным человеком, занимаясь и нелюбимым делом, но рано или поздно можно сгореть. Для ученого любознательность — это вообще одна из ключевых компетенций.

На мой взгляд, в науку не стоит идти просто так, потому что вам кто-то сказал и что-то посоветовал, но вам это не интересно. Это не та область, в которой вы можете просто пересидеть.

— Какие советы вы бы дали студентам — как им добиться успеха, если они только в начале научной карьеры?

— В первую очередь, надо понимать мировой уровень исследований, мировую планку в вашей области. Важно, кто ваш руководитель, наставники, в какой научной школе вы воспитываетесь. Среда для роста и реализации ученого очень важна. Не бояться сложностей, быть ответственными перед собой. Потому что, если в науке вы не честны, ничем хорошим это не закончится. А количество неудач у любого серьезного исследователя достаточно велико. Так что просто не сдаваться.

— Давайте немного поговорим о вас. У вас есть любимая книга?

— Их несколько, но меня еще в школе очень впечатлил «Портрет» Гоголя. По сюжету главный герой — талантливый художник — выбрал на своем творческом пути деньги как цель и не стал настоящим профессионалом. А другой художник очень долго оттачивал свое мастерство, и в результате создал настоящее произведение искусства, которым восхищались. Что происходило с главным героем от зависти и от обиды о собственном потерянном таланте, лучше, чем Гоголь, никто не опишет. Всегда важно помнить, что если вы действительно чего-то хотите, то только вы сможете достичь этой цели. Соблазнов свернуть со своего пути будет много.

— Какого художественного персонажа вы бы хотели видеть сотрудником своей лаборатории?

— Я с радостью поработала бы с Маленьким принцем. Он очень любопытен – это во-первых. Во-вторых, он умеет смотреть на вещи, предметы, людей с разных сторон. Умеет видеть то, чего не видят другие. И самое главное, он несет ответственность за тех, кого приручил. Согласитесь, ценные качества для сотрудника в области естественных наук.

— Расскажите о каких-нибудь забавных моментах из вашей исследовательской практики.

— Был такой трогательный момент: у нас есть различные листы учета реактивов, посуды и так далее, и в один прекрасный день я увидела на стене в лаборатории следующую творческую инициативу: «Лист учета косяков». Сотрудники туда честно вписывали все свои промахи. Был такой, например: «Разбила колбу на 500 мл. Последнюю. Честно, не специально».

— Посоветовали ли бы вы своему ребенку избрать научную карьеру?

— Мне бы хотелось растить своих будущих детей таким образом, чтобы они сами понимали, чего хотят и, тем более, какую профессию выбрать. Но если они выберут науку, я буду рада. И расскажу им о том, что в этой области им никогда не будет скучно и они смогут полностью себя реализовать.

— Есть ли у вас какие-то необычные увлечения и хобби? Откуда вы черпаете силы для работы?

— Я очень музыкальный человек, поэтому на первом месте это музыка, на втором месте — музыка, на третьем месте — тоже музыка, и на четвертом месте — танцы. Я в прошлом серьезно занималась восточными танцами.

— Продолжите фразу: «Я в науке, потому что…»

— Я в науке, потому что мне это очень интересно.

Материал подготовлен при поддержке Фонда президентских грантов

Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.