От стартапа до корпорации: об акселераторе GenerationS

Как стартапы приходят в большой бизнес, чем Запад помог становлению российских инноваций, кого не хватает в научных коллективах, чем инвесторы похожи на продюсеров и как российским компаниям помогает акселератор GenerationS, в интервью Indicator.Ru рассказала заместитель генерального директора Российской венчурной компании (РВК) Гульнара Биккулова.

— Гульнара, мы в Indicator.Ru много пишем про открытия российских ученых, основанные на публикациях в научных статьях. Пишем новости и параллельно замечаем, что по большому счету — это идеи, которые можно как-то развивать, делать стартап. Понятно, что не каждую надо пытаться реализовывать, но их все равно большое количество. При этом многие темы развиваются исключительно для того, чтобы штамповать статьи. Что нужно сделать, чтобы у ученых появился дух предпринимательства, о котором говорится в Стратегии научно-технологического развития России? Что им можно порекомендовать для коммерциализации их идей, куда обращаться?

— Мне кажется, вы не зря начали с того, что регулярно замечаете разные проекты, пишете про них, сравниваете друг с другом и можете понять, в каких случаях есть возможности для их коммерческого развития. Почему это происходит? Потому что у вас широкий кругозор, вы понимаете основные мировые тенденции, можете посмотреть на научную идею с разных углов зрения. Расширение кругозора вашей аудитории — это важная задача, которую вы выполняете, рассказывая про интересные технологические проекты, показывая истории успеха. Возможно, кто-то из ваших читателей, вооружившись знаниями, решит коммерциализировать свои разработки и мы увидем интересные deep tech-стартапы.

Культура предпринимательства в России медленно, но развивается, появляется много молодых людей, которые мыслят более подвижно. В прошлом году на GenerationS мы наблюдали интересные тенденции: переход людей из корпораций в стартапы, появление научно-предпринимательских династий. Например, у ученого с именем и с интересной идеей есть дети, которые не пошли в науку, они более активны, предприимчивы. И это идеальные команды, в которых есть и опыт, и драйв, и серьезная научная база, и умение договариваться. А главное — члены команды доверяют друг другу, ведь в бизнесе это очень важно.

Мы в GenerationS видим все больше таких людей с проектами в области deep tech — сложных наукоемких проектов. За время акселератора они серьезно эволюционируют. На наши региональные мероприятия в начале года приходят ученые и инженеры со своими идеями о бизнесе. Те, кто доходит до конца, имеют бизнес-план и представление, как развивать свой бизнес, а самые удачливые доходят до пилотного проекта с корпорацией или инвестициями. Такой путь невозможно пройти в одиночку, очень важна команда, важно понимать то, что в коллективе должны быть люди с разными навыками. На это обращают внимание и инвесторы, часто выступая в роли продюсеров и помогая компаниям, в которые они проинвестировали, найти недостающих членов команды. Обычно это сотрудники, занимающиеся продажами и маркетингом, которых в научных коллективах не хватает в первую очередь.

— Представьте: есть проект, люди хотят его развивать, но не знают, куда обращаться и куда идти. У меня спрашивают. А я поймал себя на мысли, что тоже не могу подсказать. Сейчас на GenerationS уже и заявку поздно подавать. То есть ждать осени и параллельно пытаться как-то прорабатывать проект? Или идти с кем-то знакомиться, искать себе бизнес-ангела, ментора?

— Главное — найти «точку входа» в экосистему. В региональных университетах есть центры техтрансфера, есть региональные технопарки, инкубаторы, центры развития предпринимательства. Сотрудники этих организаций, пообщавшись с автором проекта, всегда порекомендуют, с кем нужно дальше общаться. Таких людей, которые понимают, как устроена экосистема, сейчас достаточно много. И мне кажется, что в нашей сфере принято быть отзывчивыми и поддерживать друг друга, и, поскольку инновационная экосистема, в принципе, не очень большая, все участники друг друга знают. Поэтому авторам проекта нужно сделать первый шаг и найти человека, который поможет сориентироваться в системе поддержки.

— Гульнара, расскажите о том, как проходит GenerationS в этом году.

— GenerationS проходит в четвертый раз, с 2013 года мы провели 20 акселерационных программ. Все начиналось с простого представления о том, что есть инвесторы, с которыми РВК работает как фонд фондов, которые жалуются на недостаток проектов для инвестирования, и есть огромный научный и инженерный потенциал нашей страны, который очень плохо капитализируется в инновационных бизнесах. И даже если появляются интересные проекты, инвесторы годами не могут договориться с их авторами о финансировании, потому что это люди с разных планет, с разными задачами, культурой.

Поэтому мы позаимствовали на Западе формат «акселератора» как инструмент, помогающий, с одной стороны, интенсивно поработать над качеством проектов, выйти на потребителей, проверить свои гипотезы, а с другой, снижающий риски и автора проекта, и инвестора. За время прохождения акселерационной программы основатель стартапа понимает, насколько он готов и дальше развивать свой проект или стоит его изменить, а может быть, вообще не заниматься бизнесом. Инвестор имеет возможность присмотреться к проекту, команде, оценить прогресс для того, чтобы понять, насколько он готов с ними работать дальше и инвестировать вдолгую.

Последние два года мы проводим GenerationS по модели «корпоративных акселераторов». Мы структурируем направления GenerationS по отраслевым принципам и под конкретные корпорации, ищем для них интересные проекты и адаптируем их под запросы компаний. Таким образом, у команды стартапа появляется потенциальный заказчик, который заинтересован в работе с проектом, а мы знаем, насколько маленькому стартапу сложно договориться о сотрудничестве с крупным бизнесом.

Корпорациям такой формат интересен по нескольким причинам. Во-первых, это доступ к базе проектов и расширение реестра потенциальных поставщиков. Во-вторых, это развитие партнерской сети. В-третьих, это возможность поработать по модели «открытых инноваций», которая как управленческий подход набирает огромную популярность в мире. Пытаясь сохранить лидерство на своих рынках, корпорации создают свои венчурные фонды, акселераторы, инкубаторы и другие структуры, позволяющие выстроить систему поиска и работы с инновациями. Для российских корпораций участие в GenerationS — это возможность в пилотном режиме попробовать применить к себе модель «открытых инноваций». По сути компания выделяет своих сотрудников на время акселератора. Часто это несколько десятков человек, которые в это время становятся корпоративными предпринимателями. Они участвуют в экспертизе проектов, в образовательной программе и выступают наставниками для стартапов.

В этом году мы проводим восемь акселерационных программ, на входе мы получили больше четырех тысяч заявок, наши корпоративные партнеры отобрали проекты, с которыми готовы делать «пилоты».

— И сколько проектов отобрано?

— Примерно 120. Каждый индустриальный партнер взял себе по 10-15 проектов. Они очень разные. Корпорации пока не готовы очень рисковать, поэтому у большинства стартапов, у которых уже есть какая-то выручка, которые проявили себя на региональном уровне, есть возможность выйти на новый тип заказчика и попробовать занять новые ниши.

У GenerationS крупнейшая в России база стартапов и огромная «воронка» проектов. При этом важно понимать, что корпорации отбирают достаточно маленькое количество стартапов. Однако есть и другие заинтересованные участники, которые хотят работать с проектами, например, бизнес-ангелы, инфраструктурные организации. Поэтому в рамках GenerationS мы запустили параллельный поток акселерации для проектов ранних стадий, так называемый Предакселератор. Здесь наша целевая аудитория — команды, у которых еще нет прототипа. У основателей могут быть зачатки бизнес-плана, понимание идеи, с которой можно дальше работать, но она еще не оформлена. Задача команд на Предакселераторе — вывести проект на следующую стадию развития, чтобы он стал привлекателен для корпоративных заказчиков и инвесторов.

— То есть на Предакселератор люди приходят в первую очередь с идеями?

— В основном да. В рамках Предакселератора все наши участники прошли дистанционную образовательную программу. Она включает базовые знания о создании бизнеса: как исследовать рынок, как просчитать долю своего продукта, что такое продукт вообще, какие бывают каналы продаж, что такое интеллектуальная собственность в каждом конкретном проекте и как ее защитить. Проходя образовательную программу, команды-участницы разрабатывают свой бизнес-план. Мы договорились с региональными инфраструктурными площадками, на которых есть специфическое оборудование, о том, чтобы они помогали нашим участникам в создании прототипов. В рамках Предакселератора проходит и очное обучение. В этом году мы проводили его в Москве, до этой стадии добрались порядка 200 команд с прототипов и бизнес-планом из 550 на старте.

На очном этапе три дня в Москве были посвящены тому, чтобы команды научились находить себе менторов (наставников — прим. Indicator.Ru). Мы привлекаем большое количество людей, которые готовы помогать стартапам развиваться быстрее. Это, как правило, опытные предприниматели, инвесторы и консультанты. Если команды не нашли себе менторов здесь, у них будет возможность найти их в своем регионе и за пределами акселератора. Главное, чтобы они понимали, как это делать. Они должны знать, что ментор может дать проекту максимальную пользу, помочь ему выйти на новый уровень. И это такой же ресурс для развития проекта, как деньги или поддержка от университета или регионального технопарка.

Сейчас все наши участники вернулись к себе в регионы и в течение ближайших двух месяцев должны вместе с менторами поставить себе задачи по развитию проекта. Те, кто достигнет наибольших успехов, приедут на финал Предакселератора GenerationS, который в этом году состоится в июне в Сколково на Startup Village. Предакселератор дополняет нашу основную воронку: мы рассчитываем на то, что команды, которые обучались у нас в этом году, достигнут значимого прогресса и в следующем году уже станут участниками корпоративных акселераторов GenerationS.

— Можете привести примеры успешных компаний, которые добились успеха благодаря GenerationS предыдущих лет?

— В прошлом году мы впервые провели мониторинг результатов нашей работы. Мы пытались измерить эффективность GenerationS по нескольким критериям. Первый — это получение инвестиций выпускниками акселератора. Оказалось, что 27% наших выпускников в течение первых двух лет привлекают инвестиции. Это хороший показатель с учетом того, что мы работаем с высокотехнологичными проектами, большинство из которых основаны на наукоемких разработках. Второй критерий — это выживаемость стартапов. Мы понимаем, что пока у нас еще очень маленькая история (первый акселератор прошел в 2013 году), но, тем не менее, на сегодняшний день у нас выживаемость стартапов подходит к 75-80%.

Среди наших успешных «выпускников» — «Промобот», «Моторика», «НаноСерв». Есть проекты, которые применяются в программе глобального технологического лидерства России к 2035 году — Национальной технологической инициативе (НТИ). Например, компания Elementary Ольги Зиновьевой, одного из лидеров рабочей группы Фуднет НТИ, тоже наш выпускник.

— Каков оборот денежных средств успешных компаний?

— Мы в основном работаем на очень раннем «старте», и проекты наших выпускников либо достаточно быстро умирают, не сумев пройти долину смерти, либо очень активно развиваются. В среднем, динамика достаточно хорошая: бизнесы наших выпускников растут примерно на 30-40% в год.

— В начале нашей беседы вы сказали, что в основе акселератора лежат западные образцы. Насколько там велика роль государства в венчурном финансировании?

— Очень велика, особенно в тех странах, которые, как и Россия, только недавно начали развивать инновационную экономику.

— Но в США, например, нет ведь аналогов РВК? Или есть?

— Есть. В США на сегодняшний день развитая структура поддержки инноваций, в которой участвуют и бизнес, и НКО, есть много госпрограмм. Известно, например, что создание Силиконовой долины поддерживалось государством, преимущественно через заказы Министерства обороны. Есть очень масштабная грантовая программа, которая работает на генерацию новых проектов в экосистеме в целом. Она называется SBIR (Small Business Innovation Research). Основные ее инструменты — гранты, субсидии и консалтинговые услуги для малого бизнеса. Через них проходит огромное количество малых компаний и предпринимателей, примерно 300 000 проектов. В России эта цифра на пару порядков меньше, примерно 10 000 проектов проходит через программы институтов развития в России. Считается, что в развитой экосистеме при продвижении проектов на следующий уровень их количество падает на порядок. Если в США на входе сотни тысяч проектов, в статистике по ангельским инвестициям уже десятки тысяч, а до венчурной стадии доходят порядка семи-восьми тысяч проектов. Тут, конечно, нужно сделать оговорку, что на эти показатели работает весь мир. Наша задача — сделать так, чтобы в России были условия для создания и успешного развития высокотехнологичных бизнесов. И на сегодняшний день GenerationS — один из основных генераторов потока проектов для всех заинтересованных участников экосистемы.

— То есть там, как и положено, «выстреливает» один стартап из десяти?

— Да. И потом еще в венчурных портфелях один проект из десяти.

— Растет ли количество проектов в России год от года?

— Безусловно. За последние три-четыре года, благодаря разнонаправленным усилиям большого количества игроков — частных, государственных — количество проектов существенно увеличилось. Есть программы обучения интернет-предпринимательству от Фонда развития интернет-инициатив, региональные программы Сколково, Роснано, Корпорации развития малого бизнеса.

Все усилия институтов, которые вышли за пределы Москвы и начали работать с регионами, в результате приводят к увеличению количества и, главное, качества проектов.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram.