«Из Калининграда удобно строить научные мосты»

— Карим, чем вы занимаетесь в науке?

— Я исследую магнитные материалы для приложений энергетики и медицины, в том числе и персонализированной медицины. Я разрабатываю материалы для новых биоимплантов, которые не только смогут в нужное время и в нужном количестве выпускать необходимое пациенту лекарство, но и будут работать как сенсоры. То есть я делаю «умные» материалы еще умнее. И на данный момент мне удалось показать, что этот принцип работает.

— Какие проблемы, которые сейчас стоят перед вашей областью науки, вам было бы интереснее всего решить?

— Мы как физики исследуем материалы, но не можем выяснить, биосовместимы они или нет. Если с самого начала своих проектов мы будем сотрудничать с биологами и химиками, наш успех будет более ощутим. Так что очень важно реализовать в нашей области тренд на междисциплинарность исследований.

— Как вы видите будущее своей научной сферы?

— Я скорее прагматик, но если помечтать — я верю, что через 5 лет будут подобные «умные» биоимпланты и «умные» медицинские устройства. Они будут одновременно выделять медицинские препараты, выполнять сенсорные и другие новые функции. По крайней мере, я верю в то, что у ученых будет больше понимания в этой проблематике.

— Какие достижения российских ученых, может быть не в вашей области, приятно вас удивили в последнее время?

— Буквально пару дней назад я узнал, что сверхтвердая структура бора была впервые предсказана российским ученым Артемом Огановым. Я занимался именно этой проблемой — исследовал, как сверхтвердая структура бора влияет на те материалы, с которыми я работаю. И я был рад узнать, что эта структура стала результатом работы российского ученого.

— Во многих областях науки в России есть тенденция, что ключевые исследования проводят в Москве и в Санкт-Петербурге, а в регионах не хватает финансирования, все уезжают в столицу. Как обстоят дела с вашим направлением?

— Если взять Калининград, где работаю я, у нас много связанных с локацией плюсов. Нам удобно вступать в коллаборации с учеными стран Евросоюза — до Германии совсем недалеко, легко строить научные мосты. А по поводу регионов в целом — да, проблема есть, большая часть научной молодежи стремится в Москву, в крупные города, в крупные институты. Но и в регионах есть большой потенциал, и следует больше внимания уделять региональным вузам, чтобы молодежь там чувствовала свою значимость, была более мотивирована. Некие точки роста необходимо создавать и в регионах.

— Говоря об удобстве коллабораций, часто ли вы ездите на международные или российские научные конференции?

— Да, очень часто, бываю как минимум на 3–4 конференциях в год, и где-то 80% среди них международные. В первую очередь я еду на них, чтобы доказать себе, как мало я знаю. Это прекрасная возможность немного усмирить свое внутреннее «я» и поучиться новому. Каждая конференция для меня — новые коммуникации, новые знания. Эта позиция всегда приносит результаты.

— Расскажите, как повлияло получение гранта РНФ на развитие вашей работы?

— Оно сильно изменило мою научную жизнь. Во-первых, это дало мне ощущение того, что я занимаюсь очень важным, востребованным направлением. Это придало новые силы. Во-вторых, конечно, новые финансовые возможности для исследований. Поскольку я был приглашен в Балтийский федеральный университет в рамках программы повышения конкурентоспособности «5-100», грант Президентской программы РНФ дал мне дополнительные возможности, чтобы реализовать все мои научные идеи.

— Чем, по-вашему, наука может быть привлекательна для молодежи сейчас?

— Сейчас очень много возможностей для молодых ученых. Иногда я даже жалею, что мне уже не 25. Много программ мобильности, есть прекрасная возможность ездить за границу, стажироваться в лучших институтах, есть молодежные гранты и стипендии.

— А как молодому человеку, старшекласснику или студенту, решить, подходит ему наука или нет?

— В первую очередь это зависит от тебя самого, и нужно руководствоваться своим выбором. Я советовал бы родителям не навязывать детям науку, а только направлять их. Сейчас в стране много площадок наподобие «Кванториума», где школьник может проверить, есть ли у него такой интерес. А выбирая карьеру, нужно понимать, что наука — это не только деньги, это внутреннее моральное удовольствие. И чтобы ей заниматься, нужно быть таким человеком, которому познание приносит удовольствие.

— О чем еще вы хотели бы предупредить молодых людей, которые только начинают заниматься наукой?

— Я об этом говорю всем своим друзьям, у которых есть дети: наберитесь терпения, не надо стремиться заработать все и сразу. Надо работать, работать над собой, и у вас все будет.

— Посоветовали ли бы вы своему ребенку выбрать научную карьеру?

— У меня есть дети, и старший — ему шесть лет — уже, можно сказать, увлечен наукой. Он рисует фаги, ДНК, атомы и молекулы, рассказывает мне обо всем этом. Иногда бывает такое, что я ему не верю, думаю, что он фантазирует, начинаю проверять, гуглю — и оказывается, что он прав. И я в чем-то у него учусь. Он и младшего, которому пять, подтягивает. Причем это все не навязано, я не знаю, откуда появилось такое увлечение.

— В каком возрасте и почему вы решили стать ученым?

— На самом деле я хотел стать врачом, и родители меня с детства на это ориентировали. Я мечтал стать кардиохирургом. Но когда я окончил школу с медалью, меня взяли без экзаменов на физфак. И так вышло, что я стал физиком. Я об этом никогда не жалею, тем более что у меня появилась возможность проводить исследования для медицины, внести в нее свой вклад.

— Расскажите, был ли какой-то смешной или необычный момент в вашей исследовательской работе?

— Недавно в аэропорту я вез в багаже блок магнитов. Цилиндрические магниты были упакованы, так что не видно, что внутри, и на досмотре у меня спросили, фишки ли это и работаю ли я в казино. Я ответил, что в казино не работаю, но магнитные карты не лучше подносить.

— Если бы вы сейчас могли отправить себе письмо в прошлое на 5–10 лет назад, что бы вы написали?

— Я бы написал: «Карим, не торопись. Наберись терпения. Все будет. И работай».

— Есть ли у вас любимая книга?

— Да, есть. Расул Гамзатов «Мой Дагестан». Она напоминает мне мое детство на моей малой родине. Я вспоминаю своих бабушку и дедушку, когда читаю, поэтому книга мне очень нравится. И написана она красиво.

— Какого вымышленного персонажа вы бы хотели видеть сотрудником своей лаборатории?

— Вымышленного вряд ли, я бы, наверное, хотел видеть какого-нибудь хорошего ученого из прошлого в своей лаборатории. Я думаю, он бы дал мне много полезного.

— Какие иностранные языки вы знаете, а какой хотели бы выучить?

— Знаю английский, хотел бы выучить немецкий и арабский.

— Расскажите, чем вы увлекаетесь? Есть ли у вас какие-то необычные хобби, где вы черпаете силы для работы?

— Когда у меня отпуск, я беру ноутбук, еду в горы, открываю окна веранды, варю кофе и пишу статьи. А когда мне это надоедает, я готовлю стейки или что-нибудь еще на огне, приглашаю гостей и делюсь всякими рецептами. В общем, я немного увлекаюсь кулинарией, потому что это тоже некая творческая работа.

— Продолжите фразу: «Я в науке, потому что…»

— Я в науке, потому что мне это нравится.

Материал подготовлен при поддержке Фонда президентских грантов

Понравился материал? Добавьте Indicator.Ru в «Мои источники» Яндекс.Новостей и читайте нас чаще.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.