От CRISPR до криптовалют: кому и за что дадут Нобелевки-2017

Кто из российских и мировых ученых может получить Нобелевскую премию в этом году? Есть ли шансы, что награду вручат женщине? За что дадут премию – за гравитационные волны или рождение Вселенной, блокчейн или ценовые пузыри, позитронно-эмиссионную томографию или саркому Капоши, катализаторы или новые химические элементы? Indicator.Ru разобирался вместе с экспертами.

Грядет Нобелевская неделя: 2 октября мы узнаем лауреата (или лауреатов) премии по физиологии и медицине, на следующий день станет известен выбор Нобелевского комитета в номинации по физике, а 4 октября огласят химика (или химиков), которые получат эту престижную награду. Премия по экономике стоит в этом списке особняком, ведь она, как известно, «ненастоящая», и Альфред Нобель не упоминал ее в завещании (подробнее о котором мы уже рассказывали). Ее учредил Банк Швеции в 1969 году. Однако она тоже посвящена этому изобретателю и «в народе» называется не иначе как «Нобелевской премией по экономике». Вручат ее в этом году 9 октября.

На Нобелевскую премию даже делают ставки, правда, чаще на премию по литературе и премию мира, но некоторые букмекерские компании принимают ставки на все номинации. «Согласно опросам букмекерской конторы «Пари-Матч», львиная доля игроков компании — обеспеченные люди с высшим образованием, — пишет Рейтинг Букмекеров. — Поэтому неудивительно, что им интересна такая категория, как лауреаты Нобелевской премии. В букмекерской конторе 1xbet подчеркнули, что почти половина клиентов, которые ставят на Нобелевскую премию, совсем не интересуются спортом. У них много ставок на "Оскар", "Золотой глобус", "Евровидение" и прочие мероприятия и премии, но совсем нет ставок на спорт».

Средняя ставка на рынке Нобелевских премий составляет 100 рублей, отмечают букмекеры, а самая крупная достигает 1000 рублей. В БК 1xbet размер ставок на победителя Нобелевской премии начинается от 10-15 рублей и доходит до нескольких тысяч. Сейчас размер средней ставки на рынке составляет 230 рублей.

Физиология и медицина: CRISPR, онкологи и нейроинтерфейсы

Своими нобелевскими прогнозами известна компания Clarivate Analytics, не так давно отделившаяся от Thomson Reuters (русских претендентов из ее списка ученых с самыми высокими индексами цитирования мы уже называли). Аналитики из этой компании приводят имена четверых биологов, достойных награды в этом году.

Первым стал Льюис Кэнтли, профессор по биологии рака в Корнеллском университете. Кэнтли открыл и изучает белок под названием PI-3 киназа, отвечающий за развитие рака и диабета. Он ищет, как можно воздействовать на этот белок, чтобы не давать раковым клеткам преимущества в потреблении глюкозы, которое позволяет им разрастаться, подавляя здоровые клетки.

Второй вариант — премия для британца Карла Фристона за его огромный вклад в методы визуализации мозговых процессов, в том числе магнитно-резонансной томографии.

Третий прогноз — премия Юань Чан и ее мужу Патрику Муру за открытие вируса саркомы Капоши. Эту опухоль, поражающую кожу, как выяснилось, вызывает разновидность герпесвируса, поэтому саркома Капоши так часто встречается у людей со СПИДом, иммунитет которых не может сопротивляться заражению.

Алексей Паевский, научный редактор Indicator.Ru и основной автор рубрики «Как получить Нобелевку», назвал двумя самыми вероятными кандидатами на премию по физиологии и медицине либо Дженнифер Дудну и Эммануэль Шарпантье, которые придумали CRISPR/Cas9, либо кого-то из авторов исследований микробома, очень продвинувшихся вперед за последнее время. Еще один предложенный им вариант — премия за нейроинтерфейсы «мозг – компьютер».

«Есть еще одна вещь, которая не отмечена премией, пока непонятно почему, — заметил Паевский. — В восьмидесятые годы появились три вида томографии: компьютерная томография, магнитно-резонансная томография и позитронно-эмиссионная томография. Первые два уже получили свои "Нобелевки", а ПЭТ еще нет».

Физика: Кип Торн на гребне гравитационной волны

Здесь Clarivate Analytics предсказывает три возможных варианта развития событий. Один из предполагаемых номинантов — российский ученый Рашид Сюняев, который внес большой вклад в понимание физики черных дыр, жизни ранней Вселенной и формирования галактик, изучая микроволновое излучение, считающееся наследием Большого взрыва.

У российских экспертов Нобелевка по физике в этом году почти не вызывает разногласий, хотя их выбор и отличается от предсказаний Clarivate Analytics. «С вероятностью угадать процентов в девяносто скажу, что премию по физике получит Кип Торн, один из идеологов поиска гравитационных волн, — предполагает Алексей Паевский. — Сейчас в Нобелевском комитете принято реагировать на такие громкие вещи. Тем более что в Королевском институте Швеции ходят такие разговоры. Хотя, возможно, пришла пора давать "Нобелевку" за первые экзопланеты — в комитете разберутся кому».

Химик и профессор Университета штата Нью-Йорк в Стони-Бруке и Сколковского института науки и технологий Артем Оганов еще более уверен в своем выборе: «Вероятность 100%, что Нобелевскую премию по физике дадут за открытие гравитационных волн, других вариантов у меня даже нет, — считает Артем Оганов. — На данный момент нет ничего более современного и важного. Открытие совершила целая коллаборация LIGO».

Ведущий научный сотрудник ГАИШ МГУ Сергей Попов тоже разделяет мнение о заслугах коллаборации LIGO, хотя и говорит, что в решения комитета может вмешаться и политика, и тут уже предсказать что-либо будет трудно.

«Физика — очень большая область, и в ней много всего происходит, поэтому нелегко сделать какой-то выбор, — поясняет Сергей Попов. — Если говорить о том, кто достоен, лично я уже лет 15 жду премию за квантовую телепортацию, ее может получить Антон Цайлингер. И есть еще одна интрига, за которой все следят: за гравитационные волны дадут безусловно, только неясно, в этом году или позже. Коллаборация LIGO в этом году впервые зарегистрировала гравитационные волны совместно с другой обсерваторией, VIRGO. Но вот дадут ли VIRGO — вопрос, потому что решения о кандидатах принимаются в начале года, а совместная регистрация была совсем недавно».

Аспирант астрокосмического центра Физического института РАН Тимур Кешелава напоминает, что ситуация с LIGO не так однозначна: «К LIGO есть ряд претензий, а они делают вид, что их не замечают. Они не публикуют полные данные, и сама работа построена так, что проверить ее невозможно. В плане механики, подвесов, лазеров они номер один в мире, с этим никто не спорит. Но то, что они избавились от посторонних шумов, они не доказали (и кажется, даже не собираются доказывать). Самая подробная претензия появилась летом: там говорилось, что шум в детекторах скоррелирован, а он не может быть скоррелирован, если он случаен. Это значит, что есть какой-то процесс, который влияет на оба детектора, и он не учтен. А так как их сигнал в миллион раз слабее шума, то нельзя говорить, что этот сигнал точно реален — из белого шума можно выделить что угодно, если долго копить данные. Это могут быть крохотные скачки напряжения в сети, либо разряды в атмосфере, есть много разных предположений». Однако Кешелава уточняет, что Кип Торн — теоретик, и сам в этом не виноват.

Он называет возможными фаворитом Михаила Лукина за его работы по «остановке света» (о 51-кубитном компьютере, к созданию которого имел отношение Лукин, мы уже писали).

Химия: Оганесян, Оганов и другие

Кандидатами на Нобелевку по химии по версии Clarivate Analytics стали Джон Берко и Роберт Бергман из США и россиянин Георгий Шульпин. Эти ученые знамениты своими работами в области углеродно-водородной функционализации — отрасли, разрабатывающей новые методы синтеза органических соединений.

Второй «набор» от аналитической компании — трое химиков, открывших уникальные свойства перовскитных материалов, с помощью которых можно сильно повысить эффективность солнечных батарей. Здесь в список попали японец Цутоми Миядзаки, Нам-Гуи Парк из Южной Кореи и американец Генри Шейтс.

Наконец, еще одним вариантом в Clarivate Analytics считают Джена Норскова, химика из США, который специализируется на катализаторах (веществах, ускоряющих ход реакции) в неоднородной среде на твердых поверхностях.

Артем Оганов называет «двух очевидных кандидатов, которые давно уже заслужили премию». Ими, по его мнению, должны стать Джон Гуденаф и Стенли Уиттингем за разработку литий-ионных аккумуляторов. Также высокая вероятность получить Нобелевку, по словам Оганова, у нашего соотечественника Юрия Оганесяна — за открытие новых сверхтяжелых элементов, которые наполняют последний период периодической таблицы. «Ученый поставил своеобразный рекорд, открыв девять новых элементов, один из которых при жизни назван в его честь, — поясняет химик. — Такого рода заслугу кроме него имел только один ученый в истории — Гленн Сиборг, который тоже открыл девять элементов, один из которых был назван в его честь при жизни, и он получил Нобелевскую премию. Думаю, что сумма открытий, совершенных Оганесяном, не менее значима, чем Сиборга».

Алексей Паевский считает, что премию Оганесяну, как и премию за CRISPR/Cas9, которую «можно запихнуть и в физиологию, и в химию (в зависимости от того, в какую область их номинируют)», могут дать как по физике, так и по химии. Правда, журналист считает более весомым поводом экспериментальное открытие так называемого «острова стабильности», когда открытые элементы живут дольше, чем должны были бы.

«С точки зрения химии Оганесян давно уже "в очереди" на премию, и в кулуарах говорят, что как только последние открытые элементы будут признаны IUPAC, тогда ему и вручат Нобелевку, — поделился Алексей Паевский. — Поскольку официально это признание состоялось в прошлом году, в этом году он вполне мог успеть попасть в ротацию».

Паевский называет еще одного нашего соотечественника: «Насколько я слышал (конечно, это все неофициально, только через 50 лет имена кандидатов становятся доступны), пару раз номинировали нашего соотечественника Артема Оганова за его «новую химию» и алгоритм USPEX по предсказанию новых элементов и соединений».

Также научный редактор Indicator.Ru предположил, что премию могут дать за так называемые клик-реакции (когда реагенты смешиваются с очень большим процентом выхода в любых условиях). Здесь он назвал еще одного россиянина, Валерия Фокина. Есть и открытие, которое подходит под все три естественнонаучные номинации — это оптогенетика, которую можно рассматривать и со стороны физики, и со стороны химии, и со стороны физиологии. По мнению Алексея Паевского, работы в этой области тоже вполне могут получить премию. Этого же мнения придерживается Виталий Шевченко, заместитель заведующего лаборатории перспективных исследований белков МФТИ: «Я назову сейчас двух ученых в этой области, и они будут актуальны еще лет пять: Эрнст Бамберг и Карл Дейссерот, авторы основополагающих работ по оптогенетике. За исследованиями в других областях я слежу довольно поверхностно, поэтому не могу сказать, за что могут дать премию там».

Экономика: криптовалюты, ценовые пузыри и безработица

«Нобель в силу личных причин обошел вниманием математиков, но очень много лауреатов премии по экономике были математиками, как, например, Леонид Канторович (советский доктор физико-математических наук, удостоенный премии «за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов», — прим. Indicator.Ru)», — комментирует экономический аналитик медиахолдинга РБК Александр Бирман. Он предположил, что на это решение могут повлиять политические мотивы: «Можно пофантазировать, что будет политический жест со стороны комитета, чтобы насолить Трампу, — наградить Джанет Йеллен. Все знают отношение президента к руководителю Федерального резерва. Строго говоря, ей не за что давать, но это был бы не первый "аванс" от Нобелевского комитета».

Clarivate Analytics прочит премию нескольким группам экономистов. Одна из «комбинаций» — специалисты по корпоративным финансам Майкл Дженсен, Ричард Бейли и Раджан Рагхурам. Первые двое стали мировыми экспертами в управлении финансами и занимаются консалтингом. Самая известная работа Дженсена — научная статья о теории фирмы и поведении менеджеров, а Майерс изучает финансовые аспекты государственного регулирования бизнеса. Тамилец Раджан Рагхурам тоже не ограничился сухой теорией — он четыре года работал главным экономистом Международного валютного фонда, а позже возглавлял Центробанк Индии, за два года снизив инфляцию с 10 до 3,78%.

Другим претендентом на премию по экономике был назван Роберт Холл. Он разработал систему пропорционального налогообложения и теорию потребления, согласно которой покупатель тратит деньги не с оглядкой на свой сиюминутный доход, а в зависимости от ожидания будущего дохода. Последние свои работы Холл посвятил изучению кризиса и безработицы, выяснив, что безработица растет не от резкого всплеска увольнений, а от того, что работники долго не могут устроиться на новое место. Хотя Александр Бирман и считает тему безработицы весьма важной, он все же признает, что она не нова, и вряд ли там возможен настоящий прорыв.

Также Clarivate Analytics выделяет работы Колина Камерера и Джорджа Левенштейна в области нейроэкономики и поведенческой экономики. Они изучали, почему рынки могут быть склонны к образованию ценовых пузырей (торговля крупными партиями товара по цене, отличающейся от установленной на рынке, часто из-за резкого повышения спроса). Также Камерер и Левенштейн изучали рискованные инвестиции и стереотип о том, что более информированные торговые агенты всегда получают больше выгод от сделок, чем их менее осведомленные коллеги (что оказалось неверным). Про нейроэкономику эксперт отозвался двояко: «Это, безусловно, интересная история, но трудно сказать, чтобы сейчас это было настолько животрепещуще, хотя я могу ошибаться, потому что детально не изучал эту тему».

На месте комитета Бирман наградил бы исследователей, которые занимаются современными трендами, меняющими нашу социально-экономическую реальность. «Понятно, что Сатоси Накамото (псевдоним создателя протокола криптовалюты биткойн и программного обеспечения, где этот протокол реализуется, — прим. Indicator.Ru) никто никогда не видел, хотя это был бы изящный ход. Вот есть Виталик Бутерин (сооснователь журнала Bitcoin Magazine и Ethereum — платформы для создания онлайн-сервисов на базе блокчейна, — прим. Indicator.Ru), не исключаю, что кто-то вроде него вполне мог бы получить Нобелевскую премию по экономике, учитывая, что Нобелевский комитет отличается своей экстравагантностью».

«Изменения, связанные с цифровой экономикой (не только блокчейн, но и роботизация, и Big Data, и все, что связано с цифрами), — это новая история, — пояснил Александр Бирман свое оригинальное предположение. — Я могу процитировать ректора РАНХиГС Владимира Мау, который говорит, что это будет другая политэкономия. Виден дрейф идет в сторону государства как платформы и возможности приватизации денежной эмиссии на новом технологическом уровне». По мнению Александра Бирмана, все идет к подрыву вековой монополии центральных банков. Появляются независимые эмитенты (структуры, выпускающие деньги), и государство и мировые элиты не всегда могут им противодействовать, и это настоящий прорыв, поскольку прежде долгое время конкурентам центральных банков не удавалось завоевать какие-то серьезные позиции.

Сбудутся ли эти прогнозы, покажет время: за последние 15 лет 43 предсказанных Clarivate Analytics ученых получили Нобелевскую премию, девять из них — в тот же год, в который их включили в список, то есть вероятность довольно невелика. Мы приглашаем вас следить за вручениями премий на следующей неделе вместе с нами. Кто знает, какие сюрпризы захочет преподнести нам Нобелевский комитет.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.