«Перестроить под нужды XXI века»

Как повысить КПД государственных денег, идущих на научные исследования, что не так с грантами и с кого брать пример в управлении наукой, рассказал в интервью Indicator.Ru победитель Всероссийского конкурса управленцев «Лидеры России» Кирилл Бабаев.

— На встрече с Владимиром Путиным вы говорили о том, что в России нужно организовать эффективную систему научного менеджмента. Ваш рецепт?

— Здесь точной программы вам никто не назовет. Существуют объективные задачи, которые понятны всем, прежде всего руководству страны. Президент согласился с тем, что этим необходимо заниматься. В нашей стране наука является одной из последних больших сфер, которые еще предстоит перестроить под нужды XXI века. В этом направлении правительством и администрацией президента активно ведется работа совместно с Российской академией наук. Безусловно, есть позитивные сдвиги, но тем не менее это пока не окончательное решение всех проблем.

Мне довелось много заниматься и научными исследованиями, и администрированием в науке, работать заместителем директора Института языкознания, возглавлять научное издательство, научный фонд. Довольно глубоко погружен в эту сферу и вижу, что есть трудности, которые можно решить исключительно за счет создания эффективной системы на государственном уровне. Во-первых, это повышение эффективности расходования государственных средств. Сейчас они во многом распыляются. Коэффициент полезного действия государственного бюджета, который расходуется на науку, мог бы быть существенно выше. Во-вторых, это более серьезное определение государственных приоритетов в каждой из подотраслей науки, определение приоритетных направлений, по которым каждая дисциплина должна развиваться. Наука же должна служить своей стране, и государство вместе с научным сообществом должно выработать определенные направления, в которых будет двигаться научная мысль. В-третьих, это проблема кадров. Несмотря на позитивные изменения, по-прежнему происходит утечка кадров, многие молодые специалисты не идут в науку по разным причинам. С этой проблемой тоже нужно системно бороться на государственном уровне. Причем работа эта должна вестись совместно представителями научного сообщества и теми, кто руководит администрированием науки в нашей стране.

— Вы говорите, что сейчас деньги распыляются. Вы что имеете в виду?

— У государства есть бюджет на научные исследования, есть гранты научных фондов. Проводится работа по изучению результативности этих грантов, но эта работа могла бы быть более системной. Представьте себе корпорацию, в которой недостаточно налажена система бюджетирования, система отчетности в расходовании средств, в их аккумулировании и так далее.

— Грантов недостаточно или они неправильно распределяются? Или вообще слишком велика роль такой системы финансирования и исследователи вынуждены сидеть на грантовой игле?

— Бывает и так, что государственные деньги распределены, а работа не сделана. Здесь ведь важен не процесс, а результат. Государство и общество имеют право понимать, что деньги налогоплательщиков, которые выделяются на определенные виды исследований, потрачены именно на эти исследования и больше никуда, что работа выполнена в срок.

— Как вы видите организацию науки с институциональной точки зрения, в плане ведомств? Сейчас есть Минобрнауки, РАН, ФАНО, институты развития, «Сколково». Это эффективная организация?

— Сколково — это очень хороший пример, это наука действительно XXI века, в том числе и с точки зрения менеджмента. Создание таких научных центров, в которых работа происходит на значительно более высоком уровне эффективности, — это самое главное, что мы можем сделать. Очень многие научные институты до сих пор плохо оборудованы, не могут предоставить ученым нормальных условий для научной работы. Я считаю, что создание научных центров, в которых ученые могли бы трудиться в качественных условиях с хорошим оборудованием, возможностью взаимодействовать друг с другом, в том числе с коллегами из смежных дисциплин, — это идеальная структура для научных прорывов.

Другой хороший пример — Высшая школа экономики. Она аккумулирует ученых из многих областей знания, это и гуманитарные науки, экономические дисциплины, создает специальные центры и лаборатории, ученые могут взаимодействовать как со своими коллегами, так и с партнерами по другим научным сферам. Все это способствует быстрому движению научной мысли. Мы знаем из истории, что крупнейшие открытия часто возникают там, где возможно междисциплинарное взаимодействие. И это необходимо предусмотреть.

— А что делать с ведомствами?

— Совсем недавно Андрей Александрович Фурсенко сказал, что альтернативы РАН на сегодняшний день не существует. Это действительно так. То, что Академия сейчас находится в процессе реформирования, это, безусловно, правильно, поскольку РАН должна идти в ногу со временем и изменяться вместе с очень быстрым изменением научной среды, в которой ученым приходится работать. Этот процесс не быстрый, но он подлежит некой долгосрочной программе изменений, и рано или поздно Академия станет современной и будет отвечать вызовам XXI века.

— Кто, на ваш взгляд, должен управлять наукой? В Академии считают, что наукой должны управлять ученые. Полярная точка зрения состоит в том, что это должны быть эффективные менеджеры, иначе РАН будет и далее пребывать в стагнации, в которой находилась в последнее время. И есть точка зрения, которая объединяет первые две. Надо взять ученых, директоров институтов, обучить их менеджменту и вернуть в институты управлять наукой. Что вы об этом думаете?

— Считаю, что совмещение двух точек зрения абсолютно возможно. В результате многих лет работы в качестве и ученого, и управленца у меня сформировалась комбинация компетенций, которая и позволяет видеть то, что происходит в научной среде, и с позиции менеджера, и с позиции ученого. Я болею за науку как исследователь и в то же время могу представлять себе, в каком направлении ее нужно развивать и менять. Таких людей не очень много, но они есть в каждой дисциплине. Как правило, это люди, которые занимаются и исследованиями, и администрированием. Они возглавляют кафедры, институты, лаборатории, у них есть управленческий опыт наряду с научным, они глубоко погружены в научную среду и прекрасно знают проблемы, которые предстоит решать, с управленческой точки зрения. Именно этих людей государство сейчас должно привлекать, а сами они должны быть готовы к конструктивному взаимодействию.

— Какое место вы видите для себя?

— Я могу лишь предложить государству свои компетенции, а уже ему решать, где оно может их использовать. Возьмусь за ту работу, которая мне будет предложена, если она соответствует моему опыту, моим навыкам, если я точно знаю, что могу принести пользу.

— На встрече с президентом вы заявили, что организация науки должна быть более эффективной. Ваша беседа получила какое-либо продолжение?

— Сейчас проходят встречи, в том числе с наставниками конкурса «Лидеры России». Все, конечно, не может решиться в один день, но у меня уже были интересные беседы, консультации на очень высоком уровне. Буду рад, если государство сможет востребовать навыки победителей конкурса «Лидеры России».

Встреча Путина с победителями конкурса «Лидеры России»

— Какие у вас впечатления от Владимира Путина?

— Очень позитивные, прежде всего по-человечески. Он был очень конструктивен, очень обаятелен, хорошо держит аудиторию. Прекрасно представляет себе, о чем идет речь, будь то экономика, образование или наука. В этом смысле нам всем было очень интересно. Первоначальное волнение довольно быстро исчезло благодаря его умению вести разговор, создать позитивную атмосферу.

Подписывайтесь на Indicator.Ru в соцсетях: Facebook, ВКонтакте, Twitter, Telegram, Одноклассники.