Как нобелевский лауреат по физике чуть не стал альпинистом, зачем Бернард Феринга привез в Стокгольм деревянные башмаки, получат ли сотрудники Музея Нобеля по машине и о чем ученые говорили за обедом, рассказывает корреспондент Indicator.Ru Как нобелевский лауреат по физике чуть не стал альпинистом, зачем Бернард Феринга привез в Стокгольм деревянные башмаки, получат ли сотрудники Музея Нобеля по машине и о чем ученые говорили за обедом, рассказывает корреспондент Indicator.Ru. 6 декабря нобелевские лауреаты 2016 года прибыли в Стокгольм и местом их первого официального визита стал Музей Нобеля, а точнее, его бистро. Каждый год в начале декабря лауреаты традиционно подписывают стулья, оставляют музею подарок и общаются между собой (многие видят друг друга впервые).На вопрос корреспондента Indicator.Ru, о чем сегодня беседовали лауреаты, старший куратор Музея Нобеля Густав Келлстранд ответил: «Они обсуждали все, что можно, начиная с поездки сюда и заканчивая погодой. Не уверен, что сегодня говорили о серьезных научных вопросах». В холле Музея все желающие уже могли посмотреть на стулья со свежими автографами ученых. Не хватало только подписи лауреата по медицине Есинори Осуми, его в музее ждут лишь к четвергу, а также подписи Боба Дилана, его в музее пока вообще не ждут. Зато бирку с портретом певца прикрепили к стулу прошлогоднего Нобелевского лауреата по литературе, Светланы Алексиевич. У многих подобное соседство вызвало улыбку.«То, что мы хотим сделать в Нобелевском музее, — это рассказать истории ученых. И не только о науке, но и о том, как к ним пришли идеи. Потому что нобелевский музей как раз об идеях. Наша миссия состоит в том, чтобы вдохновить людей, наших посетителей, на их собственные творческие идеи. Поэтому мы попросили лауреатов пожертвовать что-то, возможно, связанное с их работой, что будет интересно нашим посетителям. Вы видите, что у нас тут много интересных вещей, от книг и бумаг до настольных игр и ботинок», — начал рассказ о Нобелевских артефактах 2016 года Густав Келлстранд. При этом Келлстранд предупредил, что представленные артефакты видит не более часа. «Так что я пока не совсем эксперт и каких-то деталей не знаю», — пошутил он. Нобелевский лауреат по физике Дэвид Таулес подарил музею рамку с листом бумаги, на котором, по словам Келлстранда, должны быть графически представлены экспериментальные результаты одного из исследований физика.Дункан Халдейн привез в Стокгольм титульный лист своей работы, датированной 1981 годом. «Она содержит первые наброски теории топологических фаз и переходов. Ее отклонили все журналы, в которые он ее отправлял. По словам самого Халдейна, они считали его идеи дикими и сумасшедшими», — рассказал сотрудник музея.После того как работу ученого не приняли к публикации, он представил ее упрощенный вариант, поскольку был полностью убежден в своей правоте. «Это пример того, что истории Нобелевских лауреатов не всегда истории успеха. В начале своего пути они часто сталкиваются со сложностями», — добавил Келлстранд. Поскольку работа не была опубликована, подаренный музею фрагмент стал едва ли не последней копией.Подарок Джона Костерлица состоял из двух частей и отражал его личную историю. По словам куратора музея, физик рассказал, что всегда выкидывал все свои бумаги с научными выкладками и с трудом нашел что-то, что можно было бы подарить. Вторая часть подарка — книга про альпинизм (Clogwyn Du'r Arddu by H. Banner and P. Crew), из-за страстного увлечения которым Костерлиц одно время даже планировал бросить занятия физикой.После физиков перешли к химикам. В 1982 году Жан-Пьер Соваж представил своим коллегам по университету рукопись, в 1983 году он опубликовал по ней статью о новом виде механических связей, в 2016 году она стала подарком Музею Нобеля. Сэр Фрейзер Стоддарт подарил свою книгу «Природа механической связи», а также две модели, которые иллюстрируют изложенные в книге идеи, например, как работают нанолифты. Нидерландский химик Бернард Феринга привез традиционные для Голландии деревянные башмаки.«Он занимается стереохимией, а специалисты в этой области изучают структуру молекул. В структуре важно различать, что справа, а что слева. Как же мы учимся узнавать правое и левое? Мы учимся этому еще детьми и наиболее эффективный метод — это несколько раз надеть ботинок не на ту ногу. После нескольких ошибок, мы наконец-то запоминаем. Но если вы из Нидерландов и носите эти деревянные башмаки, вы ошибетесь только один раз. Очень уж больно перепутать», — рассказал о подарке ученого Густав Келлстранд. Однако обувью Бернард Феринга, чьи наиболее известные работы связаны с молекулярными машинами, не ограничился. Он также привез небольшую колбу. «Если умножить миллиард на миллиард, то вы получите столько, сколько наномашин в этой колбе. Достаточно много машин, — удивил присутствующих сотрудник музея. – Он сказал (Бернард Феринга – прим. Indicator.Ru), что, вероятно, это самый солидный подарок из тех, что получал наш музей. Один миллиард машин… Я его спросил, могут ли наши сотрудники получить по одной. Но он ответил, что нельзя».Экономист Оливер Харт также подарил книгу «Фирмы, контракты и финансовая структура», в которой собрал воедино свои работы за десятилетний период, с середины 80-х по середину 90-х годов, то, за что он и получил Нобелевскую премию.Наиболее оригинальным оказался подарок второго нобелевского лауреата по экономике Бенгта Хольмстрёма. Специалист в области теории игр подарил музею доску и фишки для игры в го. Келлстранд рассказал собравшимся, что го сложнее шахмат, что недавно компьютер победил в этой игре чемпиона и что всем посетителям Музея Нобеля необходимо в нее сыграть. После этого он внезапно обратился к японскому журналисту с вопросом, кто же все-таки родоначальник игры в го. «Мы, японцы, считаем ее японской», — отрезал журналист.Уже после презентации Нобелевских артефактов Келлстранд назвал наиболее странные подарки музею. И одним из самых необычных подарков стал скотч от нобелевских лауреатов по физике Андрея Гейма и Константина Новосёлова, который ученые использовали в своих экспериментах с графеном.
